— Ну понесло Никитишну, — хмыкнула Егоровна, но прислушавшись к совету решила не мешать.
Тем времена сказка продолжилась.
Бывшая лань-оборотень, а теперь баскетболист-зоотехник Глашка, сверзившись аккурат в ручей, протекавший посередь оврага, вскочила и отряхнув лесной мусор, принялась карабкаться наверх. Наконец, с третий (а может пятой) попытки ей посчастливилось выбраться обратно на лесную тропку. Изысканно и витиевато выразившись, Глафира Митрофановна торопливо зашагала к кордону.
– А как она выразилась? — хитро поглядел на Никитишну один из младших Закукуевцев, двенадцатилетний Тошка.
– Ну как… Как… — замялась Никитишна.
– Так… Блокнот и ручка есть? Записывай! — подбоченилась Егоровна и набрав побольше воздуха, выпалила на одном дыхании:
— Что б тебя в понолуние через замшелый пень горелым бубликом перкувырнуло, в ведро без дна промокнуло, да на тридцать третьем заборе перевысушило, олень бесхвостый!
— Ого! Вот это блин горелый, — восхитился Тошка.
Глашка меж тем вбежала в дом (успев пригнуться, и, в отличие от прошлого раза, не снеся притолоку прекрасным высоким лбом врождённого интеллигента).
— Мирон! Мирон!!! Где?!
— Кто?! — не понял лесник.
— Конь Пихто, в затоптанном пальто!!!
— А этот, Гришка… Так он похоже не только тебя ягодками превращательными накормил, а и сам закусил… изрядно… Говорят в Колобка страхолюдного обернулся. Так что лети, голуба, в деревню. Токо того, смотри, деревня вся через пень перекувыркнулась.
, , и
ещё 2 нравится это сообщение.
Сообщение отредактировал 24 марта 2017 - 20:43