Фанфик "Похождения Алисы"Фандом: Кир Булычёв "Приключения Алисы", т/ф "Гостья из будущего".
Персонажи: Алиса Селезнёва, Павел Гераскин, Юлия Грибкова, Коля Наумов (Герасимов).
Аннотация: Сборник небольших (в основном юмористических) зарисовок о приключениях всем известных героев. Зарисовка "После битвы" была написана по следам опуса "романтика" Волжанки "Продолжение "Гостьи из будущего" (позже в отредактированном виде вошла в оригинальный рассказ "Верность", переработанный в фанфик "Рекс").
Отказ от прав: персонажи принадлежат их создателям. Автор не извлекает материальной выгоды от их использования. Размещение на других ресурсах с согласия автора и при наличии ссылки на данную публикацию.
…Перед глазами плыли красные пятна вперемешку с волнами разноцветного тумана. Никаких звуков снаружи, как будто её завернули в толстый слой ваты. Хотя нет — один звук был: низкий пульсирующий гул, как будто кто-то дёргал струну гигантского контрабаса…
«По мне будто каток проехал», — из оцепенения Алису вывел хотя и безболезненный, но всё же ощутимый укол в плечо. Это бортовая аптечка-автомат ввела девочке необходимые медикаменты. Туман перед глазами рассеялся, но голова по-прежнему оставалась гулкой, как пустой котелок.
Первым, что сумела разглядеть Алиса было разбитое лобовое стекло меха. «А меня, кажется, контузило», — сообразила девочка. «Только этого не хватало для полного счастья». Она осторожно ощупала и осмотрела себя: вроде всё цело. Ноги целые (левая, правда болит)… Руки… Комбинезон на груди изодран, но повреждена только одежда… Лицо — нос болит, а губы распухли и онемели… голова… Голова была в чём-то тёплом и липком. Девочка посмотрела на руки — на них была кровь. «Мамочка!» — испугалась Алиса.
— Алиса, ты жива? — неожиданно раздался в динамике голос санинструктора Вадима.
— Жива… только ранена… — дрожащим голосом произнесла Алиса.
— Не бойся, мы уже рядом. Мы сейчас тебя вытащим! — голос Вадим был хриплым и глухим (хотя может это только казалось из-за испорченного динамика).
«Хорошо, что совсем не оглохла. Ладно, продержусь», — сдерживая слёзы, прошептала Алиса.
Очень хотелось разреветься, Боевой задор прошёл и теперь Алисе было страшно. Ведь какой бы смелой и отважной она не была — она всего лишь ребёнок. Девочка поймала себя на мысли, что больше всего ей сейчас хочется оказаться дома, в своей уютной комнате, в объятиях мамы…
«Не раскисай, Алиска, всё будет хорошо. Ты же не в таких передрягах была. Нельзя показывать врагам свою слабость», — Алиса пыталась успокоить себя. «А меху похоже — каюк!» — девочка дотянулась до пульта и щёлкнула несколькими тумблерами. Никакой реакции. Внезапно затрещал аварийный зуммер. «Ну что ещё…» — Алиса рванулась к пульту, но в голове кольнуло и сознание уплыло…
Очнувшись, Алиса увидела над собой полог палатки и склонившихся к ней Колю, Юльку и… Пашку Гераскина. «Ну, этот приключений не упустит», — улыбнулась Алиса.
— Улыбается — значит всё в порядке, — услышала она голос Вадима. — Ничего, через неделю поставим на ноги.
«А ребятам тоже досталось», — подумала Алиса. У Юльки была перевязана голова, а на скуле «сиял» синяк, у Коли всё лицо в мелких царапинах, даже Пашка получил своё — левая щека была залеплена пластырем до самого глаза.
— Ну ты даёшь, Алиска! — воскликнул Пашка. — От этой принцессы, говорят, только медальон остался! А твой мех теперь на слом!
— Полина сказала, что тебя теперь к медали представят, — Юлька потёрла синяк.
— Да пошли они со своей медалью!!! — нервы у Алисы не выдержали и она, как писали в старинных романах, «разразилась бурными рыданиями…».
… — А потом из МВ вышла пещерная ба… ой, извините, женщина…
— Где же ты таких слов нахватался, отрок…
— Она наверное была в каменном веке уже давно. От её шкуры, ну от той, которая была на ней надета, на весь зал несло дохлой крысой…
— И сильно воняло? — криво усмехнулся следователь.
— Мне даже плохо стало.
— А, так это ты в углу набле… кхм… пол угваздал?
— Извините, это нечаянно. Меня ещё после МВ мутило.
— Проехали, дальше.
— Профессор Гоги поморщился и сказал: «Мария, ты хотя бы помылась». На что Иван Сергеевич заметил торжественным тоном, назидательно подняв палец: «Гоги, это запах настоящей первобытной женщины, ещё не испорченной парфюмерной отравой цивилизации!». «И одетой в давно нестираную шкуру, в которой наверно ещё и блох полно». Мария, обозвав Вертера бюрократом, а Ивана Сергеевича древнеримским дураком (на что Иван Сергеевич возразил: «Почему древнеримский — древнегреческий!») встала в очередь на регистрацию. А профессору Гоги сказала, что он неотёсанный мужлан и её дубинка с ним ещё не знакома, но очень мечтает познакомиться. С этими словами она ткнула его дубинкой в бок и профессор Гоги, со словами «Мария, умоляю, моей печени и так вчера на званом ужине досталось», упал под конторку. Наверно это была шутка потому, что все весело рассмеялись, только у Вертера заклинило шею (он очень резко прогнулся назад) и Ивану Сергеевичу пришлось срочно выгибать её обратно.
— И Гоги смеялся? — усмехнулся следователь.
— Не знаю… — искренне пожал плечами Коля. — Он под конторкой был — я его не видел, но там внизу что-то хрюкало. А потом Иван Сергеевич позвал Марию на рыбалку.
— Она согласилась?
— Она сказала: «Ванька, ты что сдурел, меня от сырой рыбы тошнит и я член общества защиты животных!». На что Иван Сергеевич ответил, чтобы Мария не беспокоилась — рыбу будут ловить он и Гоги, а Марию просто окунут вместе со шкурой в воду перед рыбалкой. От такого запаха рыба сдуреет и будет вешаться на крючках, и тогда клёв обеспечен!
— И дальше? — зевнул следователь, видимо уже предполагая дальнейшее развитие событий.
— Дальше что-то просвистело. Я сначала не понял, а потом догадался, что это дубинка Марии, которая попала Вертеру в голову потому, что Иван Сергеевич успел нырнуть под конторку.
— Ты же говорил, что там был Гоги?
— Профессор Гоги в это время уже отползал к двери со словами: «Далась вам эта рыбалка!». Вертер, наверное, был раньше боевым киборгом потому, что от удара даже не закачался, только привинтил обратно ухо и сказал Марии, что она испортила ценный музейный экспонат.
— Сомневаюсь, что Вертер представляет ценность для музея…
— Да нет, это он сказал про дубинку. А потом предложил Марии пойти в Южный Йемен.
— Куда?!
— Направо по коридору, — ответил Коля, невинно улыбаясь…
В вечернем воздухе мелькали мелкие снежинки. Низкие облака постепенно рассеивались, открывая темно-синее вечернее небо с первыми редкими звёздами.
«А обещали оттепель…» — усмехнулась Алиса, отходя от окна. «Наконец-то можно завтра на лыжах покататься. Жалко только не с кем. Пашка на экскурсию уехал, Юлька ногу подвернула, Оля все каникулы у бабушки, а Лариска только послезавтра приедет». Алиса вздохнула. Вот уже неделю она на даче, а погода до сегодняшнего дня стояла совсем не зимняя. «Можно от скуки спятить!».
…Алиса нагнулась ближе. Следы чётко отпечатались на свежем снегу. Они были довольно странные: казалось, что у таинственного существа, оставившего их, не было пальцев, а вместо этого на стопе имелось две пятки — одна как и положено сзади, а вторая, точно такая же, спереди.
— Вот это да! Загадка… — Алиса выпрямилась и, сдвинув на лоб лыжную шапочку, почесала в затылке. А потом, улыбнувшись, добавила: — Это тебе, чтобы не скучала на даче!
Крепость черным зубчатым силуэтом выделялась на фоне тёмно-синего вечернего неба, подсвеченного висящем над горизонтом молодым месяцем.
— Здесь — на этом острове — никогда не было крепостей, — сказала Алиса, взбираясь по откосу.
— А может её для кино построили? — предположил Пашка.
— А где киногруппа? — ответила Юлька. — Да и вообще, для кино бы из пластика построили или голограмму сделали…
— А это настоящий камень… — закончила за неё Алиса и погладила ещё тёплую от дневной жары, гладкую кладку стены.
— Камень светлый и ещё совсем гладкий, — с видом знатока (всё-таки занималась в историческом кружке) констатировала Юлька. — Эту крепость построили всего несколько десятилетий назад.
— Кто же в наше время строит такие крепости? — удивился Пашка. Юлька в ответ пожала плечами.
— Кронверк… — неожиданно, с лёгким удивлением в голосе, произнесла Алиса.
— Что? — переспросил Пашка. — Какой кронверк?
— Это такое старинное предвратное укрепление, — объяснила Юлька. — Небольшая крепость или стена с башней, защищающая главные ворота замка или большой крепости.
— Я не про это, — ответила Алиса. — Я уже где-то это видела или слышала… Или, может быть, читала описание такого же замка. Там его называли Кронверк…
— Крапивин, «Застава на Якорном поле», — ответил Пашка. — Там Кронверк был границей между параллельными мирами.
Алиса и Юлька удивлённо оглянулись на мальчика. Пашка между тем продолжал:
— Почти как там, в книжке… Даже покосившийся флагшток над воротами… Только якорного поля нет.
— И на решётке ворот большущий ржавый замок… — Алиса мазнула пальцем по дужке и молча посмотрела на оставшуюся на пальце полоску ржавчины.
— Говоришь — нет якорного поля, Пашка? А это? — Юлька показала рукой на кусты, растущие метрах в пяти от левого крыла крепости. За кустами виднелся большой якорь на кубическом бетонном постаменте.
— Ну и что? — пожал плечами Пашка. — Просто памятник. Ведь это, наверное, морская крепость. А это — памятник морякам, служившим в ней.
В ответ Юлька молча показала на место рядом с памятником: в зарослях угадывались силуэты двух якорей поменьше, чуть подальше виднелось ещё что-то, плохо различимое в сумерках, но всё же похожее на большой речной якорь-кошку. Теперь пришла очередь Пашки удивлённо посмотреть на подруг.
— Ребята, может лучше домой поплывём? — неожиданно произнесла Алиса с явным беспокойством в голосе и оглянулась на огни берега. — Я не очень хочу здесь ночь встретить.
— Я тоже! — поёжился Пашка.
Уже глубокой ночью — в гостиничном номере — Алиса, взяв бинокль, тихонько (чтобы не разбудить родителей) подошла к окну и посмотрела на видневшийся на горизонте островок. Больше всего она боялась, что таинственный кронверк окажется миражем, странным видением, сном наяву… А этого девочке очень не хотелось — ведь странная крепость таила в себе какую-то манящую тайну… Но опасения Алисы оказались напрасными — крепость по-прежнему темнела над островом зубчатой стеной.
Но самой извращённой изысканной оказалась фантазия юного бойца Ю.В. Грибковой (за что она и получила из рук самого Милодара медаль «За высшие достижения в военно-зоологических технологиях»).
Воспользовавшись тем, что какая-то сволочь на целый час отключила кормушки вануатских слоноидов (а жрать эти твари были горазды, впрочем техники клялись, что транспортёр вывела из строя какая-то белобрысая девочка в старинной школьной форме), она выбежала к загону с ведром их любимого лакомства — свежезадушенных (притом собственноручно) мускусных мышевидок, сопровождая это действо громкими воплями: «Еда! Еда!» и грохоча половником по ограде.
Почувствовав, что земля под ногами дрогнула с характерным гулом, Юлька метко запустила ведро в сидонские порядки. Слоноиды, поднимая пыль и распространяя перпендикулярно движению сейсмические волны в 2-3 бала по шкале Рихтера, устремились серо-розовой массой на врага (точнее — за едой).
— Юлька, спасайся! — завопила, увидев это Алиса и хотела было упасть в обморок, но так она уже лежала в укрытии, то удалось только стукнуться лбом о невесть откуда взявшийся кирпич с клеймом «1812».
К счастью для нашего дальнейшего повествования, на пути бойца Грибковой оказался люк в ливневый коллектор, куда она благополучно провалилась. Так что, если не считать нескольких синяков и ссадин, а так же мокрых штанов (не подумайте ничего дурного — в коллекторе было по пояс воды) и запутавшегося в волосах майского жука, в целом Юлия Владимировна не пострадала. И была примерно через час (после разбора завалов загона) извлечена сапёрами.
— Тебе сидонцев не жалко? До такого даже Пашка бы не додумался! — спросила Алиса.
Юлька лишь скромно промолчала в ответ…
… — Алиска!!! Слыхала новость?! — выпалил на ходу запыхавшийся Пашка, влетев в комнату.
— Стучаться надо, Пашка! Вдруг я переодеваюсь.
— Можно подумать, что я тебя не разу на пляже в одних трусах не видел, — невозмутимо ответил Пашка. — Слыхала новость?
— Какую?
— Корабль Весельчака и Крыса разбился вдребезги где-то на Вануату! Сказали, что экипаж скорее всего не выжил!
Алиса удивлённо посмотрела на Пашку и, совершенно неожиданно для друга, залилась горькими слезами.
— Ты чего?! — оторопел Пашка.
— Мне их жалко!
— Кого? Крыса и Весельчака?! Они же твои заклятые враги!
— Они были моими лучшими врагами! — ответила Алиса.
… — Гай-до, ты что там бубнишь всё утро? Плюканский учишь?
— Во-первых, плюканского языка не существует. На Плюке имеется достаточно большое лингвистическое разнообразие: десять полноценных языков. Во-вторых, это не я. Это местная полиция…
— Эцилопы, — зевнув от скуки, поправила его Алиса.
— …рассылает на тебя ориентировку.
Алиса попыталась обдумать сказанное Гай-до, но видимо сухой климат Плюка сильно сушил головной мозг, замедляя мыслительную деятельность. Алиса никак не могла понять — зачем на неё рассылают ориентировку.
«Зачем на меня ориентировка? И кто вообще на меня собрался ориентироваться? Ориентируются на звёзды, на планеты, на солнце в крайнем случае… А на Алису?! Ну, блин, дожили…».
Алиса с тоской поглядела в иллюминатор на раскинувшуюся вокруг пустыню. Где-то на горизонте пролетел ржавый пепелац, затем появился второй.
«Гоняются они что ли друг за другом? То же мне — полицейские и воры».
Алиса, подперев рукой щёку, вздохнула, наблюдая как один из пепелацев, дёрнувшись и описав странной формы дугу, плюхнулся за барханом.
«Плюхнулся на Плюк. Плюк и всё — плюха…» — Алиса ухмыльнулась получившемуся каламбуру. Второй пепелац (поржавее первого) неуклюже развернулся было в сторону Гай-до, но зацепился за торчавшую из песка здоровенную арматурину и рухнул за тот же бархан.
— Включи внешние микрофоны, Гай-до.
— Давно плюканских ругательств не слышала?
— Хоть какое-то развлечение в этой песчаной заднице, — ответила Алиса.
— На тебя плохо действует Плюк, — проворчал Гай-до.
Внезапно из динамиков послышалась непонятная ругань, треск. В иллюминаторе блеснули несколько вспышек, и из-за бархана показался серо-голубой дым вперемешку с ярко-жёлтыми искрами.
— Кого-то дефлюкировали, кажется, — философски заметил на это Гай-до.
Вскоре в Гай-до ввалилась жуткая компания. Алиса с трудом узнала в покрытых рыжей пылью и пятнами ржавчины и одетых в какую-то помойную хламиду Пашку, Аркашу, Юльку и Колю.
— Привет Алиска! Чего вылупилась? С разведки мы, — приветствовал подругу Пашка.
— Из-за холма, — Юлька показала рукой на бархан, за которым скрылся пепелац.
— Так это вы там…
— Ага! Угнали пепелац, только какой-то чатланин главную цапу успел открутить… — ответил Коля.
— Пацак, а не чатланин. Чатланам цапы крутить — грех! — добавил Аркаша, сдувая со снятых с головы разбитых мотоциклетных очков пыль.
— Один хрен! А потом какому-то эцилопу рога поотшибали, — лихо ответила Юлька, сплюнув на трап.
— Колька как ему рассказал в цветных картинах его родословную до семиюродной бабушки — тот сразу самодефлюкировался с перепугу, — Пашка вытащил из кармана какую-то дохлую пустынную нечисть и выкинул её из люка.
— Да, Гай-до, ты прав — надо отсюда ноги уносить, пока мы сами такими же плюканами не стали! — с ужасом воззрилась на друзей Алиса.
— Всем в душ и на промывку мозгов!!! — гаркнул Гай-до так, что ещё несколько висевших в дали пепелацев рухнули на песок и самодефлюкировались…
Учитывая, что диаметр мегадистроеров составлял несколько километров, брешь получилась такой, что Гай-до и аргонский десантный корабль заблудились в образовавшейся бреши и в результате оказались в тылу аргонцев.
Положение спас плюканский разведывательный пепелац. Логично предположив, что плюкане не смотря на весь свой идиотизм ум, всё же не будут вести разведку в собственном тылу, аргонец тут же ринулся обратно в брешь.
Экипаж Гай-до, «залюбовавшись» пепелацем упустили из виду манёвр корабля и, с воплем (дальнейшее расследование установило что источником вопля был П. Гераскин): «Стой, придурки, нас забыли!», ринулись вслед за аргонцем, но увы… Взрывы Звёзд смерти превратили этот участок космоса в огромное, растянувшееся на сотни и тысячи километров, облако разнокалиберных обломков, сквозь которое виднелось сияющее в свете плюканского солнца «решето», в которое превратился аргонский «десантник», на полной скорости влепившийся в осколочное облако. Лишь в последний момент Гай-до успел дать тормозной импульс (к сожалению, потеряв при этом присобаченную к нему антикварную гравицапу).
— И хорошо, что нас забыли, — вздохнула Юлька, глядя на остатки «десантника». — А то бы…
— Стали мы героями Аргона, посмертно. А так останемся просто космонавтами», — криво усмехнувшись заключил Аркаша.
— Что с тобой, девочка? — полицейский обратил внимание на бледного, перепуганного ребёнка в странном старинном платье, прижавшегося к стене наземного вестибюля станции метро «Новослободская» и с ужасом озиравшегося вокруг. Девочка посмотрела на полицейского огромными от ужаса глазами и принялась что-то лепетать: «А… о… ту… о…».
— Как тебя зовут?
Девочка по-прежнему с ужасом взирала на полицейского, очевидно не понимая его.
— Не беспокойтесь, с ней всё в порядке, — к полицейскому подошёл высокий черноволосый и кудрявый человек. — Она англичанка и не понимает вас. Её зовут Алиса.
Алиса испуганно прижалась к человеку и попыталась что-то сказать, показывая пальцем на метро.
— Её кто-то напугал на станции?
— Нет. Просто она впервые в жизни оказалась в Московском метрополитене в час пик, — улыбнулся в ответ человек.
***
— Ты что такая грустная, Алиска? — Пашка вылез из флаера и примостился на краешек скамейки, где сидела пригорюнившаяся Алиса.
— Тёмные силы… Я их вижу…
— Какие ещё тёмные силы? — оторопел Пашка и взглянул в том же направлении, что и подружка. — Там тень под деревом и лужа… Тёмная…
— Они в нас…
— Во мне?! — Пашка вскочил и со смесью ужаса и удивления воззрился на Алису. — Во мне только кило мороженого, съеденное на бульваре! Ну и дури также немало, а вот тёмных сил… Интересно, что за гадость в тебя влетела и мозги переклинила… Это вопрос! Алиск, ты не того, случаем?
— Ей Чеширский кот на голову упал, — хихикнула Юлька, незаметно подойдя к Пашке.
— Нет, мой чеширик на головы никому не падает, — заметила подошедшая с Юлькой темноволосая девочка, говорившая с лёгким английским акцентом.
— А я предупреждала, что надо меньше в архивы всяких старых форумов лазить! — категорично заявила в ответ Юлька. — Иначе будет торжественный вынос головного мозга, под фанфары! Кстати, познакомьтесь с Элис — моей новой подругой, — представила Юлька девочку.
— А откуда она? — удивился Пашка.
— Ричард привёл, говорит она в Московском метро заблудилась, провалившись в дырку во времени и оказавшись в ХХ веке. Он её ещё на сто лет вперёд перекинул и к нам в Институт времени привёз для адаптации.
— Алиск, а всё-таки, что там за тёмные силы, которые в нас? А то я что-то в твоём здоровье начал сомневаться.
Алиса хитро глянула из-под белобрысой челки: — А я придумала новую игру для нас. Хотите — присоединяйтесь!
***
Один из участников чаепития, встал и с грустью посмотрел вслед ушедший гостье.
«Как жаль, что она так ничего и не поняла. Впрочем со временем она наберёт жизненного опыта и тогда поймёт, что не всё в жизни бывает так же просто, как на страницах книг». Он подошёл к елям и развёл скрывшие гостью ветки, чтобы снова печально взглянуть вслед удалявшейся фигуре.
«Вы ещё слишком молоды и горячи», — подумал он. И хотя у него и возникло желание догнать гостью и всё же попытаться вернуть её (ведь она ещё слишком неопытна и её мысли могут быть причиной многих критических ошибок, которые могут и сломать тот путь, ради которого бились, те кто сидел за столом), но…
«Каждый должен сам пройти свой путь. Не набив шишек, невозможно достичь цели», — так когда-то говорил его мудрый наставник по Корпусу Кураторов…
…Что порой вызывало у неё уныние. Каждое утро Алиса вставала на весы и понимала, что вновь немного поправилась. И постепенно в её юной, невинной душе зрело чувство ненависти к этому механическому приспособлению, мирно стоявшему в углу комнаты.
Хотя, конечно, разумом Алиса, как представитель (хотя и очень юный) цивилизованного человечества понимала, что механизм совершенно не виноват, а виноваты вкусные булочки, мороженое и прочие очень приятные на вкус вещи. Но в её душе, в самой глубине, там где в кромешных потёмках бессознательного молча сидели (иногда подрёмывая) демоны её души, принявшие облик птеродактилей, всё равно медленно вызревало сладкое и такое приятное чувство мести. В сладких грёзах она видела как растаптывает в мелкую субатомную пыль этот проклятый механизм, стрелка которого предательски отклонялась каждое утро всё дальше и дальше.
«Алиска! Я тащусь!» — воскликнул однажды восхищённый Пашка. И добавил со свойственным ему тактом: «Раньше была… Ну, прямо оглобля в бантиках, а сейчас и фигура появилась, и по…» — Пашка смущённо закашлялся и покраснел.
«И вообще. А мужчина, знаешь, не собака, он на кости не бросается», — добавила Юлька.
«Всё!!! Ни могу больше!!!!» — взвизгнула Алиса и, оттолкнув весы, опрометью кинулась за абонементом в спортзал.
, , и
ещё 3 нравится это сообщение.
Сообщение отредактировал 8 августа 2016 - 16:10
главная
Это изумительно!!! 
Спасибо за этот потрясающий сборник!!!:)) Ещё два последних я на потом себе оставила! 
детства любила читать про приключения Алисы Селезнёвой.
