Фан-фик: "Мелкий"
Автор: Yulli (Бёдвильд);
Автор обложки: Саня-Босаня
Фандом: Kuroshitsuji (Тёмный Дворецкий);
Персонажи: Себастьян, Сиэль, Весельчак ;
Аннотация: Особняк английского аристократа викторианской эпохи - место, где могущественный демон может притвориться покорным слугой. Но даже демону не чуждо чувство благодарности за помощь. Наступает Вальпургиева ночь - время срывать маски и обращаться к истокам;
Бета: Самый волшебный кот
Предупреждения: ОМП, присутствуют сцены несексуального насилия и намек на слеш.
Отказ от прав: Персонажи используемые в данном материале, принадлежат их законным владельцам. Материал не носит коммерческого характера и не распространяется с целью материальной выгоды.
Стрелки серебряных часов с замысловатым узором на крышке показывали без четверти одиннадцать.
За окном роскошного поместья маняще поблескивала дальними огнями звезд весенняя ночь. Сквозь приоткрытое окно легкий ветерок доносил запахи влажной земли и молодой травы. Веселый гомон птиц затих до утра.
В уютной гостиной тишину нарушало лишь тикание часов и шелест листов свежего номера Таймс, который читал молодой хозяин поместья граф Фантомхайв. Утомленные дневными делами слуги уже спали. Все было как всегда.
И все же это была необычная ночь. С двенадцатым ударом часов наступит первое мая. Весна по настоящему вступает в свои права. Вальпургиева ночь, Белтейн, ночь Майского костра… Называйте как хотите этот праздник темных сил и древних духов природы.
Юный граф не догадывался, какое значение имеет сегодняшняя ночь для демонов. Тем не менее, отходить ко сну он не торопился. Это нарушало планы дворецкого семьи Фантомхайв, и последний наконец решил напомнить господину о времени.
- Вам пора отдыхать, милорд.
- Я не устал, – равнодушно отозвался Сиэль.
- Столь долгое чтение при свечах может пагубно отразиться на вашем зрении.
Граф лишь презрительно усмехнулся в ответ.
- Позвольте напомнить, завтра нас ожидает насыщенный день, - не сдавался дворецкий. - С утра по расписанию занятия арифметикой, историей и французским. После обеда ожидается приезд управляющего одной из лондонских фабрик с полугодовым отчетом о работе предприятия…
С каждым новым доводом Сиэль становился все мрачнее.
- А вечером вы приглашены на благотворительный ужин в пользу детских домов Лондона, - с учтивой улыбкой подвел итог Себастьян.
Не говоря ни слова, Сиэль поднялся, раздраженно бросил газету на стол и направился в спальню. Себастьян помог хозяину раздеться, заботливо прикрыл окно, чтобы ночная прохлада не отразилась на здоровье юного графа.
- Желаете что-нибудь еще, милорд? – поинтересовался дворецкий.
Сиэль лишь прерывисто вздохнул и накрылся одеялом с головой.
- Доброй ночи, господин.
Демон погасил свечи и, направляясь к двери, взглянул на часы: «Одиннадцать. Успею!».
Но стоило ему взяться за изогнутую дверную ручку как:
- Себастьян…
«Не успею».
- Да, милорд.
- Мне не хочется спать, - мальчик повернулся к нему и приподнялся на локте. Пентаграмма, украшавшая правый глаз, тихо мерцала в темноте.
«Все же наши магические печати влияют на смертных, - отметил про себя демон. – В ночь, когда темным силам нет покоя, пентаграмма будоражит и твой разум, заставляя бодрствовать».
- Я принесу вам теплого молока с медом. Это поможет расслабиться и спокойно уснуть.
- Не хочу.
- Может быть, если вы поделитесь со мною своими мыслями, тревога вас покинет?
- Нет, - он снова отвернулся к окну и натянул одеяло до подбородка, - просто побудь здесь, пока я не усну.
«Опять. Засыпай скорее – я опаздываю!» - раздраженно подумал дворецкий.
- Как угодно, милорд, - сказал он, становясь рядом с кроватью хозяина.
На некоторое время в спальне воцарилась тишина.
- Не стой над душой. Садись, - наконец произнес мальчик.
Немного удивленный его словами Себастьян стал опускаться на край кровати.
- Не сюда, - отрезал Сиэль.
Дворецкий тут же выпрямился и, отойдя к стене, устроился в мягком кресле, положив ногу на ногу. Сиэль беспокойно вздохнул:
- Что ты молчишь? Говори.
- О чем прикажете, милорд?
- Расскажи что-нибудь.
- Сказки на ночь? – усмехнулся Себастьян. – Это ново…
- Не сказки, - сердито отозвался Сиэль, - я не ребенок. Расскажи что-нибудь из жизни. Что-нибудь правдивое.
«Кажется, это надолго, - вздохнул про себя демон. – Я наблюдал великое множество жизней до того, как ты появился на свет. Какую из них пересказать тебе, маленький человечек?».
- Что ж, извольте, - сказал он, - Только пообещайте мне слушать с закрытыми глазами и не перебивать.
- Ладно.
- Итак… - начал Себастьян, глядя в окно.
По небу плыли редкие облака, то и дело закрывающие полную луну, касающуюся своим светом крон деревьев. Но демон не видел всего этого. Перед его мысленным взором возникла другая картина.
Тощий, грязный бесенок стоял на пороге широкой пещеры с низким потолком. За его спиной в кислотно-красном небе поднималась огромная луна. Вся в трещинах, она была сине-зеленая, как прожилки плесени в сыре.
Бесенок был перемазан в пыли, цвета ржавчины. Кое-где виднелись пятна черной копоти. Но даже сквозь грязь было заметно, что все его тело покрывали глубокие шрамы, будто когда-то с него пытались содрать кожу. Отрывистый сухой кашель, сотрясавший впалую грудь, выдавал в нем кочегара – представителя самого низкого ранга демонов. Бесенок был еще очень молод. Рожки округлыми бугорками только начали пробиваться на лбу. Но, несмотря на все это, в багровом взгляде молодого демона читалась решимость. Он смело смотрел на стоявшего перед ним хозяина пещеры.
- Весельчак, возьми меня в ученики, - произнес молодой кочегар, стараясь придать сиплому голосу твердость.
Мощный и кряжистый, словно старый дуб, демон Весельчак возвышался над незваным гостем горой мускулов. Узловатые трехпалые руки были недовольно скрещены на груди. Правым рогом он почти доставал потолка пещеры, левый был наполовину сколот, должно быть в борьбе с особенно непокорным грешником. Весельчак был легендой всех кочегарок и пыточных камер. Даже конторские белоручки – кадровики, жнецы и прочие, говорили о нем с уважением. Непревзойденный мастер пыток, фантазия и изощренность которого не знала границ, считал, что за любую работу нужно браться в хорошем настроении. За это он и получил свое прозвище. Понимая свою ценность, Весельчак был своенравен и предпочитал уединение. Ему была выделена для работы отдельная пещера, куда ссылали особенно провинившиеся при жизни души. Вокруг его пещеры на сотни и сотни миль тянулась ржавая пустыня. Лишь далеко на востоке уродливыми зубцами кривых башен возвышался Гульгейм – город упырей, куда боялись соваться даже демоны.
- Тебя? – прогудел басом легендарный палач и оскалился на бесенка двумя рядами острых как бритва клыков. – Мне не нужны ученики и подмастерья. Все это знают. Убирайся, заморыш!
Бесенок решительно утер грязным кулачком нос - тонкие вытянутые ноздри, обтянутые кожей, но только больше перепачкал мордочку.
- Возьми! Я всему научусь! Буду делать все, что ты скажешь.
«Откуда он здесь взялся? – подумал Весельчак. – Портал не открывали. Ближайшая кочегарка, седьмая, за Гульгеймом. Неужели перебрался через город?».
- Знаешь, что бывает за побег? – хохотнул палач. – Тебя отправят обратно в кочегарку, а там – на цепь.
Беглец знал о таком наказании. Осужденным надевали стальной ошейник и заставляли работать без отдыха, не смотря на звонки к отбою. Все кому не лень истязали их, чтобы выместить свою злобу и разнообразить трудовые будни. Со временем «цепные», надышавшись сверх меры ядовитыми парами, теряли рассудок, переставали работать. Их оттаскивали от топки и приковывали у входа в кочегарку, где они в безумной ярости грызли за ноги всех проходящих мимо.
В глазах бесенка на мгновение мелькнул страх, но тут же сменился ожесточенным упрямством.
- Я могу кликнуть упырей, - продолжал Весельчак. - У них грязные острые зубы и длинные языки, которые они могут просунуть внутрь самых мелких костей. Или сам схарчу тебя на обед.
Бесенок злобно взглянул на него исподлобья с видом: «Жри – подавишься!». Он не собирался отступать. Глядя на него, Весельчак невольно усомнился – точно ли перед ним кочегар? Эти никчемные, трусливые прихлебатели рождались из страха ничтожных людей и не были способны к решительным действиям.
Старый бес поднял его за длинный тонкий хвост с кисточкой, повертел перед собой.
- Из кочегара не будет хорошего палача. Запал не тот. Ни азарта, ни смекалки. У кочегаров одна только забота – свалить со службы до звонка и залить зенки керосином.
- Значит я не кочегар! – выпалил бесенок. – Мне не все равно, что я делаю! Можешь меня уничтожить, но я не собираюсь прозябать в вонючей кочегарке до своего последнего звонка!
- Как-как ты болтаешь? «Прозябать»? Где это ты такого нахватался? – захохотал Весельчак, выпуская хвост незваного гостя.
Бесенок шлепнулся на землю и обиженно кашлянул:
- Не знаю… Вырывается иногда.
- А ты, забавный! Ладно, пойдем, покажешь себя. Поднимайся!
Весельчак взмахнул кривой ногой, чтобы поднять бесенка пинком, но тот ловко увернулся и зацокал копытцами вглубь пещеры.
- Пещера номер пять. Вытирай копыта, здесь тебе не кочегарка, - зевнул палач. – Во! Не кается. Убежденный, гад.
Весельчак кивнул на грешника, прикованного цепями к стене. На теле мужчины не было живого места, но остатки губ упрямо сжались, выражая презрение ко всем испытаниям.
- Ну, валяй! Он твой, - старый бес уселся в колченогое кресло в углу пещеры, с ухмылкой наблюдая. Сейчас заморыш, должно быть, начнет вцепляться в грешника зубами и бестолково колотить изо всех силенок, как поступали до этого неопытные палачи, которых Весельчак первое время пытался чему-то научить. Все они разочаровали учителя и тот, в конце концов, бросил это занятие.
Бесенок обошел грешника со всех сторон, озадаченно почесал длинное мохнатое ушко и неожиданно обратился к мастеру с вопросом:
- А что о нем известно?
- Вон досье, - кивнул Весельчак на заваленную окровавленными инструментами тетрадь на краю стола. - Читать умеешь?
Кочегар гордо хмыкнул, дескать, и не то могу. Он бережно отложил в сторону орудия труда Весельчака, пробежал глазами первую страницу и спросил:
- Правда ли, что потомки страдают за грехи предков до седьмого поколения?
- Ну, и?
- А в какой пыточной держат его дочь?
Осужденный тревожно приподнял голову.
- Ах ты, мелкий хитрец! – загремел Весельчак на всю пещеру.
Когда перед убежденным в своей правоте грешником поставили его единственное любимое дитя, истерзанное демонами, сила духа изменила ему в мгновение ока. Такого жаркого раскаяния пещера номер пять не слышала давно.
Себастьян говорил все тише, монотоннее и, наконец, смолк, прислушиваясь к ровному дыханию хозяина. Дворецкий снова взглянул на часы. «Еще успеваю». Он осторожно стал подниматься с кресла.
- А дальше? – с закрытыми глазами спросил Сиэль.
«Несносный ребенок!», - подумал дворецкий, тихо опустился на место и продолжил рассказ все тем же ровным, учтивым тоном:
- Эта система пыток прижилась. Весельчак, конечно, присвоил её открытие себе, но маленького демона в ученики все-таки взял. Время шло. Они работали вместе от звонка до звонка. В обязанности подмастерья помимо учебы входило множество мелких дел, таких, например, как убирать пещеру и развлекать скучающего мастера. Но вот однажды…
- Проходи, Куфорд, не стесняйся, все свои. Вон, садись, - кряхтел Весельчак, вытирая окровавленную лапу о тряпицу на поясе.
Вошедший в пещеру высокий мужчина в строгом костюме и белоснежных перчатках брезгливо поджал тонкие губы, глядя на грубо сколоченное шипованное кресло.
- Благодарю. Я постою, - он важно поправил блеснувшие очки.
- Убейте меня! Ну, пожалуйста! – надрывался грешник, над которым трудился Весельчак.
- Мелкий, сделай тишину! – рявкнул старый палач.
Подмастерье проворно подскочил к осужденному, запустил руку в распоротую снизу брюшную полость и с хрустом вывернул печень. Не дав грешнику как следует вскрикнуть, он забил печень ему в глотку и встал перед хозяином навытяжку, ожидая дальнейших поручений. За время службы молодой бес подрос, спина его выпрямилась, кожа приобрела здоровый по здешним меркам серый цвет, но сейчас в свете факелов казалась бронзовой. Острые рога уже начали загибаться назад, а под кожей твердыми буграми перекатывались мышцы. Но, не смотря на это, от легкого шлепка мастера по уху ученик кубарем покатился в угол пещеры.
- Сгинь отсюда, паршивец! – скомандовал Весельчак
Подмастерье вскочил на ноги и исчез в темноте коридора, мелькнув кисточкой длинного хвоста.
- Надеюсь, ты оторвал меня от дел не для того, чтобы я полюбовался твоим помощником? – сказал Куфорд.
- Не… Но разговор пойдет о нем. Пропустим по маленькой? – Весельчак откупорил пузатую бутыль из окаменевших слез, оплетенную человеческими жилами. – Сам на сердцах настаивал.
- Благодарю, - скривился гость. – Предложи ведьмам, они из него любовное зелье варят. Давай ближе к делу.
Весельчак с улыбкой развалился в кресле:
- А я выпью. Мне некуда спешить. У меня теперь помощник суетится. Толковый, чертенок, проворный. Он здорово учится. Но, знаешь, не место ему у котла. Ни в зубодробильном, ни в костоломке он не гож. Характер не тот – я уж вижу.
- При чем тут я?- Куфорд начинал терять терпение.
- При том, что не палач он все же. Возьми его к себе, слышь?
- Что?! Кочегара в офис? – очки Куфорда криво съехали на кончик носа от возмущения. – При всем уважении к твоему опыту и заслугам, не кажется ли тебе, что это через чур! Если каждый кочегар-неудачник будет лезть со своим немытым, простите, рылом в приличное общество, знаешь, что начнется?
- Да брось. Тоже мне, чистоплюй, - нахмурился Весельчак, отхлебнув из облупленной кружки. – Он не неудачник, не кочегар и не палач. Он силен духом, смел, дерзок, изворотлив. Клянусь последним рогом, он рожден из чувства очень сильного, могущественного и благородного существа. Понимаешь, о чем я толкую? – он многозначительно кивнул на пол, глубоко под которым простиралась первородная бездна.
Куфорд нервно сглотнул:
- Невозможно.
- Все возможно, дорогой. Не хуже меня знаешь. По ошибке вашего отдела кадров он попал в кочегары и хлебнул там по полной. Я молчать про это не буду. Меня послушают. И когда ваша оплошка всплывет, кто останется крайним? А?! – Весельчак поднялся, взвешивая в руке тяжелые стальные клещи. – Может мы с тобой скоро опять увидимся и по- другому потолкуем…
- Ты мне угрожаешь? – кадровик попятился к выходу, стараясь оторвать испуганный взгляд от клещей, зажатых в когтистой лапе палача.
- Я забочусь о силе Державы, как и ты. Этот бесенок принесет гораздо больше пользы, если будет крутиться среди людей на земле, а не … эээ, прозябать здесь. Понял? Ну, не трусь, контора! Я ж простой палач-работяга. А вы там умные – смекайте сами, - он дружески хлопнул Куфорда по плечу, от чего тот заметно присел. Но тут же сбросил тяжелую лапу, поправил черный пиджак и, стараясь сохранить вид, соответствующий его высокому положению, поспешно вышел из пещеры.
- Слышь, Куфорд?! Скажи там снабженцам - мне бы еще новую семихвостку! – захохотал ему вслед Весельчак.
- Так мелкий демон стал служить на земле… - почти шепотом закончил Себастьян.
Он подождал немного, но хозяин молчал, отвернувшись к окну. Дворецкий встал и на цыпочках пошел к выходу. Роковой вопрос: «Что дальше?» настиг его у самой двери. Себастьян мгновенно очутился в кресле.
Глубокий вдох. «Хозяева неприкосновенны. НЕПРИКОСНОВЕННЫ!» Выдох.
Через мгновение дворецкий продолжил как ни в чем не бывало.
- Весельчак, смотри, я теперь посыльный, - взъерошенный черный вороненок важно нахохлился, сидя на спинке шипастого кресла.
-А… Конторская рассылка, - пренебрежительно бросил палач, мельком взглянув на него.
Мастер был занят тем, что расстегивал стальные кандалы на руках грешника. Бедняга осужденный бесформенным кровавым месивом лежал на полу, безразлично глядя перед собой. Справившись, наконец, с последним «браслетом», Весельчак пробасил осужденному стандартное напутствие:
- Срок вашего пребывания в пыточной подошел к концу. Все ваши грехи отработаны. Сейчас вы проследуете в зал ожидания, где будете ждать дальнейшего распределения. Всего хорошего. Не держите на нас зла, - а от себя добавил: - А, если будете злиться – снова окажитесь у нас, хе-хе!
Свалив тело осужденного на тележку, палач покатил её к выходу. После звонка откроется портал, и беднягу заберут куда следует. Весельчак вернулся, тщательно вымыл руки и спросил бывшего ученика:
- Нравится на земле-то, мелкий?
- Да, - блеснул глазками-бусинами вороненок. – Там все не как у нас! Люди, животные, почти нет упырей. И там очень светло. Солнце.
- Да, Солнце… - палач задумчиво кивнул.
- Я хотел бы там остаться. Жаль только тело у меня не кошачье.
- Видали? Еще харчами перебирает!
- Нет. Работа мне в общем нравится.
- Погоди, надоест еще. Будешь мотаться, как угорелый по временам и странам. Спорим, через один земной месяц у тебя в голове будет такая каша, что забудешь, кто ты есть и попросишься обратно в преисподнюю.
Вороненок упрямо сжал коготками спинку кресла.
- Не забуду и не попрошусь.
- И действительно. Молодой демон работал быстро и четко. За проявленное усердие через один земной год его повысили. Присвоили ранг помощника третьего класса.
Себастьян украдкой взглянул на графа, и вся его надежда на осуществление сегодняшних планов улетучилась. Сиэль полулежал на кровати, подпирая кулачком щеку, и слушал, внимательно глядя на дворецкого.
- Господин, вы обещали, - напомнил Себастьян.
- Ладно, - проворчал юный граф, снова укладываясь и закрывая глаза, - Что было дальше?
Дворецкий вздохнул про себя, с тоской глядя в окно.
- Демон вновь добился своей цели. Он не мог не поделиться радостью со своим наставником.
«Товарищ, я вахты не в силах стоять,
Сказал кочегар кочегару», -
протяжно пел худощавый юноша, сидевший на табуретке, поджав под себя ноги. В хмельном чаду он раскачивался из стороны в сторону в такт песне и счастливо улыбался. –
Огни в моих топках совсем не горят…
- В котлах не сдержать больше пару! – подтянул Весельчак, так что стены пещеры задрожали, - Эк тебя развезло-то с двух кружек, мелкий! Не то что раньше. Конечно – тельце такое тщедушное дали. Кожа да кости. Плетке разгуляться не где.
Палач повертел в руках старую плеть:
- Куфорд, крыса конторская, так и не прислал семихвостку.
- За мой новый ранг! Чтоб не последний! – выкрикнул парень и залпом допил оставшееся в кружке хмельное зелье.
- Ты еще себе налей, - хохотнул палач, - может, и спляшешь нам тут. А то скучно. Одно и то же от звонка до звонка. Правда, ребят?
Сохранившие остатки разума грешники утвердительно закивали. Отвлечься от бесконечных мук хотелось всем.
Парень засмеялся и пьяно погрозил им пальцем:
- Нас на курсах и танцевать учат тоже, - проговорил он заплетающимся языком. – Не знаю только, зачем.
- Ну, как – зачем. Ты же в ранге помощника. Попадешь, к примеру, к кому-нибудь из человеческой знати. Тут хорошие манеры нужны.
- При чем тут танцы? – юноша увлеченно водил ногтем по лужице крови на столе. – Я же демон-помощник. Я должен для своего хозяина чудеса творить. Люди это так называют.
- Еще бы – должен! - старый мастер повернулся к нему, уперев руки в бока. – Ну, вот скажи, на кой черт человеку в помощники такой вот смазливый мальчишка?
Парень в ответ озадаченно захлопал глазами.
- Ну, рассуди трезво! – прикрикнул Весельчак.
Юношу вдруг поразила страшная догадка. Лицо его удивленно вытянулось, хмель тут же выветрился из головы.
- Нет… - прошептал он.
- Даааа, - протянул Весельчак. – Дошло наконец! Пещера номер восемь!
- Нет! – парень вскочил со своего места. – Я – помощник, а не игрушка!
- Глаза разуй, кукла чертова! – палач схватил его за худенькие плечи и поставил перед зеркалом – отшлифованной до блеска медной пластиной. Некоторым грешникам, отличавшимся при жизни красотой, было вдвойне мучительно видеть свое отражение после пыток.
В зеркале отразилось тонко очерченное лицо. Изящной формы брови приподнялись над томными карими глазами. Чувственные, пожалуй, слишком яркие для мужчины губы удивленно приоткрылись. Юноша провел тонкими нежными пальцами по вьющимся каштановым волосам и раскрасневшимся от выпитого щекам. Как же он сразу об этом не подумал?!
Стоявший сзади Весельчак криво усмехнулся и склонил на бок рогатую голову:
- Вот выберет тебя какой-нибудь одинокий стареющий лорд. И будешь ты творить для него чудеса. От заката до рассвета, от рассвета до заката… Ну, что скис? Чего хотел, на то и налетел. Эх, мелкий…
Дворецкий замолчал, устремив в пространство невидящий взгляд.
- Старый демон оказался прав? – ехидно улыбнулся Сиэль, не открывая глаз.
- О, да, милорд… - глухо отозвался Себастьян.
«Весельчак! Весельчааак! Я больше не могу!» – отчаянная мысль, подхваченная вихрем эмоций, пронизала границы времени и пространства и дошла до того, кому предназначалась.
Через несколько мгновений в распаленном злобой и обидой сознании юноши возник ответ:
- Что, тяжко, мелкий?
- Я больше не выдержу! – парень стиснул зубы от отвращения, впиваясь черными ногтями в белоснежные простыни. – Никогда в жизни я так не унижался!
- Выдержишь, мелкий. Ты выжил в кочегарке, прошел Гульгейм от заставы до заставы. Ты сможешь.
- В кочегарке я хотя бы мог отбиваться. А тут после всех издевательств я целую руки своему мучителю. Смотрю ему в глаза и улыбаюсь! Моей силы достаточно, чтобы разорвать этого смертного в кровавые клочья за секунды!
- Не вздумай! Читал устав? Там красным по белому написано: «Хозяева неприкосновенны».
- Плевал я на уставы!
- Тогда вспомни двенадцатую пещеру. Я запрещал тебе туда соваться. Помощники, напавшие на своих хозяев, попадают туда. С ними у меня особый разговор, долгий и тщательный. Если ты сорвешься, я уже ничем не смогу тебе помочь.
- Лучше ты, чем он!
- Пойми, глупый, новичков-помощников специально подсовывают таким вот уродам. Вас проверяют на стойкость. Надо потерпеть!
- Я не могу! Вдобавок ко всему он надевает на меня ошейник и таскает за собой на веревке, как собаку! Я словно «цепной»! Хуже «цепного». Я даже кусаться в ответ не могу!
- «Хозяева неприкосновенны», - снова чеканил слова Весельчак, словно гвозди, вбивая их в мозг ученика.
- Тогда я… я… - юноша, задыхаясь, искал выход из положения, - я себя изуродую, чтобы ему было противно ко мне прикасаться!
- Только попробуй. По кочережке соскучился? Испорченное казенное тело будешь отрабатывать без выходных и проходных.
- Что же мне делать?!
- Терпи. Когда его срок закончится, тебе в награду за труды позволят пытать его столько, сколько влезет. Думай об этом, мелкий! Пусть только кончится срок, и тогда посмотрим, чему я тебя научил. Ты ведь не посрамишь моей школы, а?
- Клянусь, ты будешь гордиться мной, учитель!
Сиэль беспокойно заворочался в кровати. Он выглянув из-под одеяла, смерил дворецкого неприязненным взглядом. Себастьян лишь любезно улыбнулся в ответ.
- Демон-помощник дождался окончания срока и насладился заслуженной местью, - сказал дворецкий.
- Он поглотил душу хозяина? – уточнил Сиэль.
- Нет, милорд. Поглощать души позволено только помощникам первого класса. Души, отработанные помощниками второго и третьего класса идут на нужды Державы. Итак. С последующими хозяевами демону оказалось гораздо проще. К тому же, за труды всегда ждала награда. Вскоре его повысили до помощника второго класса. Но настал момент, когда он решил попробовать себя в другой специальности.
- Вот это другое дело! Вот это я понимаю! Здоро´во! – Весельчак пожал руку своему ученику.
Перед ним, у входа в пещеру стоял рослый мужчина в черном двубортном френче с серебряными пуговицами. С их последней встречи прошло довольно много времени. Молодой демон заметно возмужал. Широкие плечи и крепкие руки, резкие черты лица. Черные волосы собраны в хвост шелковой лентой. Красный шейный платок был заколот золотой брошью с эмблемой Державы.
- Каратель, - завистливо качал головой старый палач. – Ну, рассказывай. Где служишь-то?
- Европа. Англия, Франция…
- Стой-ка! А это не вы, часом, пожар в Лондоне учинили?
- Ну, откровенно говоря, мы, - новоиспеченный каратель скромно потупился. Было видно, что он горд выполненной задачей и ожидает похвалы.
- Тогда глянь сюда! – закричал Весельчак, по старой привычке схватил бывшего ученика за шиворот и сунул головой в проем пещеры. Тот привычно втянул голову в плечи и не сопротивлялся учителю, хотя теперь был с ним почти одного роста, - Полюбуйся! Пещеры ломятся! Мне одному эту чертову кучу душ разгребать прикажешь?
Палач выпустил гостя из цепких когтей.
- Давай, помогу, - предложил «мелкий», поправляя сбившийся шейный платок.
- Угомонись! У тебя, что, своих дел нет? Кстати, а ты чего не на работе?
- У меня увольнительная за удачно завершенную операцию.
- Увольнительная? – опешил Весельчак, - И ты здесь? Ты, что, рехнулся? Пробиться на землю, в вольные каратели, чтобы снова бегать в ад. Ну, ты учудил! – он положил лапу ему на плечо и продолжил более доверительно, - Не теряй времени. Здесь ты и половины тех чудес не встретишь, которые на земле на каждом шагу. Одни земные девки чего стоят! Понимаешь, о чем я?
Молодой демон отвел взгляд.
- У тебя, что, еще не одной не было? – уточнил Весельчак, - Ты же столько на земле пробыл помощником.
- Помощнику хозяева расслабиться не давали, - проворчал «мелкий», но тут же вскинул голову. – Почему же не было? Когда у тебя работал – были. Грешницы, - он кивнул на вход в пещеру.
- С выбитыми зубами и выдранными внутренностями? – усмехнулся палач. – Это не то, поверь. Когда она у тебя в руках живая, трепещется, дрожит от удовольствия, а не от страха. Когда у неё солнечные лучики в глазах играют. Когда она смеётся, – говорил он, все больше воодушевляясь, - Смеётся, понимаешь! Страхом можно здорово насытиться, но радость – это особое лакомство. Пока не попробуешь, не поймешь.
- А ты откуда знаешь? – спросил демон, не понимая, какое отношение старый палач имеет к земным радостям.
Весельчак вдруг посерьезнел.
- Я был карателем, - глухо ответил он. – Очень давно.
Он устремил взгляд на висящую в багровом небе выщербленную луну, которая не шла ни в какое сравнение с земным Солнцем.
Молодой демон удивленно смотрел на своего учителя. Он думал, что Весельчак всегда был палачом, и не мог представить его кем-то другим.
- Где ты служил? – осторожно спросил «мелкий».
- Россия… - ответил Весельчак, все более хмурясь. – Три года в России.
На некоторое время воцарилось молчание, которое нарушали лишь отдаленные стоны грешников, доносившиеся из пещеры.
- Давай, все же помогу с осужденными? – сказал наконец «мелкий», надеясь выведать у мастера подробности его прошлого невзначай, во время работы. Ему не терпелось узнать, почему тот оставил службу на земле.
Палач бросил взгляд на золотой знак карателя, блестевший на шее ученика. Маска веселого работяги сошла с его лица, уступив место выражению неприкрытой ярости.
- Убирайся! – рыкнул он так дико, что молодой каратель, не боявшийся никого, даже будучи мелким бесенком, отступил на шаг. – Не трави душу… - пробурчал напоследок палач, и, сгорбившись, побрел в свою пещеру.
- Карателем демон прослужил сравнительно недолго. Разгульная жизнь не пришлась ему по вкусу. Земные радости быстро наскучили. Порядок и дисциплина во всем – вот к чему он стремился. Наконец он подал рапорт о переводе и снова стал помощником, - Себастьян сцепил обтянутые белоснежными перчатками пальцы в «замок» и задумчиво опустил на них подбородок.
В этот момент в гостиной мелодично зазвонили часы. Этот приглушенный звук, означавший скорое наступление полуночи, заставил дворецкого взволновано поднять голову. Глаза его на миг полыхнули адским пламенем. Казалось, он решился на отчаянный шаг.
- Что было дальше? – спросил Сиэль.
- Господин, эта история продолжится сегодня. А теперь вынужден вас покинуть.
Хозяин только усмехнулся:
- Что? Никуда не пойдешь, пока не доскажешь. Это при…
Сиэль не договорил. Себастьян одним прыжком оказался у его постели, правой рукой крепко взял за подбородок, а указательный палец левой приложил к губам мальчика, заставляя умолкнуть. Фантомхайв в испуге попытался отстраниться. Безуспешно. Часы в гостиной ударили в первый раз.
- Простите, господин, но мне нужна эта ночь, - сказал дворецкий. – Не пугайтесь. Сейчас ваши веки смежит сон. Он будет долгим и глубоким. А когда вы проснетесь утром, то забудете все, что услышали от меня этой ночью.
- Ты не посмеешь… - прошептал юный граф.
Но Себастьян положил свою узкую ладонь ему на лоб. Глаза мальчика затуманились, он глубоко вздохнул. Черные ресницы дрогнули и сомкнулись. Дворецкий поудобнее уложил обмякшего хозяина на подушки, заботливо накрыл одеялом. Часы в гостиной ударили в третий раз. Нельзя было терять не секунды.
«Это не расценят как нападение. В худшем случае – как самоуправство, - думал демон, поспешно покидая поместие с длинным плоским свертком под мышкой, - К тому же вся державная инспекция наверняка празднует Белтейн».
Себастьян стремительно взбежал по сучкам одного из садовых деревьев, до молодых листьев которого еще не добрался Финни, на самую верхушку, оттолкнулся и полетел. Часы ударили в пятый раз.
Сегодня полет давался демону особенно легко. Время замедлилось для него. Вскоре позади остались развалины старого особняка и речка, протекавшая близ поместия. Знакомая русалка, завидев Себастьяна, игриво плеснула по воде хвостом и засмеялась. Брызги на её груди засверкали в лунном свете, точно бриллианты. Демон сдержано улыбнулся и кивнул ей в ответ.
Темный лес, над которым лежал его путь дальше отпугнул бы обычного человека зловещей тишиной и темнотой. Но для демона этот лес в Вальпургиеву ночь был подобен роскошному бальному залу со множеством колонн. Он сверкал сотнями потусторонних огней и звенел на разные голоса. Остроухие пикси в пестрых нарядах водили бесконечные хороводы вокруг Майских костров. В глухих чащобах весело отплясывали тролли. Дриады, простирая к небу тонкие зеленые руки, пели весенние гимны.
Шестой удар часов застал демона над старым кладбищем.
- Мое почтение, господин Микаэлис. С праздником вас! – приветствовал его, откидывая засаленный балахон плаща Джо Марвел – старый дух-хранитель кладбища, первый из похороненных здесь.
- Вас также, - любезно ответил Себастьян и поспешил дальше.
Подошедший к хранителю Гробовщик, оперся на кладбищенскую ограду, свесив до земли длинные рукава.
- Молодеееежь… - протянул он, с улыбкой глядя вслед Себастьяну. – Всё куда-то бегут, торопятся. А ведь спешить незачем…
- Да, - задумчиво кивнул хранитель, - все там будем. Рано или поздно.
Но у Себастьяна времени было в обрез. Стремительно обогнув один из холмов, он едва не столкнулся с оседлавшей огромного крылатого кота красавицей-колдуньей.
- Осторожнее, господин Микаэлис, - усмехнулась леди Элейна – «смотрящая» за нечистью по графству. - Куда-то спешите?
- Доброй ночи, леди, - учтиво раскланялся демон. – Мой маршрут неизменен.
- Что ж, удачи вам, - блюститель порядка откинула назад роскошные вьющиеся волосы. – Помните – я закрываю портал ровно в полночь. Отсрочки не дам никому! Счастливого праздника!
- Вам также, леди!
Часы пробили восемь раз. Себастьян поднялся выше холмов, на которых тут и там полыхали костры, плясали ведьмы, оборотни и прочие существа, причастные миру тонких материй. Одна из веселых девичьих компаний заметила его. Ведьмы с хохотом и свистом оседлали метлы, кочережки, бубны и поднялись в воздух. Пестрая смеющаяся толпа окружила Себастьяна. Одно лицо показалось ему знакомым. Небесно-голубые глаза девушки жадно ловили его взгляд, волосы цвета спелой пшеницы рассыпались по плечам шелковыми волнами. Кажется, в её жарких объятьях он провел прошлую Вальпургиеву ночь. А может, и нет. Разве запомнишь их всех?
- Какой серьёзный демон! – хохотали ведьмы, - Иди к нам! Мы поможем тебе развлечься!
- Выпей нашего вина, - молодая цыганка поднесла ему чашу ароматного зелья, - и до утра забудешь о своих заботах – земных и подземных.
- Рад бы остаться с вами, прелестницы, но сегодня никак не могу. Обещаю, - сказал он, прекращая возмущенный ропот, - что в следующую ночь Майского костра я весь ваш!
- Ловлю на слове! – из толпы девушек внезапно выскочил Грелль, еще более растрепанный, чем обычно Ему было все равно, что праздновать – хоть Вальпургиеву ночь, хоть день взятия Бастилии.
С восторженным криком он кинулся на шею Себастьяну. Тот ловко увернулся, и жнец с разбегу угодил в объятья цыганки. Расплескав вино, она накрыла его губы сладким поцелуем, заставляя забыть обо всем.
Демон выскользнул из этой смеющейся круговерти и поспешно продолжил путь. Ведьмы возбужденно загомонили ему вслед:
- Это же Микаэлис! Что, тот самый? Не может быть!
Только голубоглазая блондинка молчала, загадочно улыбаясь.
С десятым ударом часов на пороге пещеры, затерянной в ржавой пустыне, возникла фигура мужчины в изысканном черном фраке. Демон Весельчак подслеповато прищурился, чтобы получше рассмотреть его. Стройный молодой человек согнулся перед ним в почтительном поклоне. В руках он держал длинный плоский футляр красного дерева.
- Здравствуй, Весельчак. С праздником тебя, - произнес гость и поставил футляр на пыльные камни.
Часы ударили одиннадцать. Высокая фигура начала туманиться и таять. С двенадцатым ударом от неё не осталось ничего, кроме легкой дымки закрывшегося портала на фоне кровавого неба.
Весельчак открыл драгоценный футляр. В нем оказалась новенькая семихвостка с дубовой ручкой, инкрустированной золотом. Старый палач с улыбкой вздохнул:
- Мелкий… Как же ты вырос.
Конец.
, , и
ещё 4 нравится это сообщение.
Сообщение отредактировал 4 декабря 2015 - 11:34
