Кар, поднимая желтовато-бурую пыль, двинулся по направлению к видневшейся чуть справа по курсу холмистой гряде. Форгары шли рядом, иногда перекликаясь друг с другом. Равнина постепенно поднималась, иногда пересекаемая небольшими промоинами и оврагами. Впрочем, препятствием они не были: форгары овраги перескакивали, а Пашка опускал закреплённый на каре складной мост.
Равнина представляла собой степь, поросшую высокой и колючей травой и цветами, среди которых были и вполне земные растения. Лютики, маки, васильки, нурда, «ежовые» кочки и другие привычные для взора землянина или линеарца растения соседствовали с совершенно незнакомыми. Чаще всего встречались длинные стебли синеголовника — высокого растения, напоминающего тростник, «дудки» которого увенчивали ярко-голубые головки цветов.
— Они в темноте светятся, — сказала, указывая на них, Зуйка. — Синеголовник растёт и на Линеаре, мама его у нас в саду на даче выращивает.
Иногда невдалеке от дороги виднелись странные бело-голубые столбы с полукруглыми розовыми навершиями. Когда кар в первый раз проехал мимо такого столба, Юлька, сидевшая на крыше кара возле люка, поморщившись, зажала нос.
— Фу, воняет как от старой помойки! Зуйка, а что это за столбы?
— Это не столбы, а грибы. Они и пахнут. Их на базе так и называют: гриб-помойка, — ответила за Зуи Луана.
— А мухи? — Юлька показала на роящихся вокруг столбов блестящих красно-рубиновых мух.
— А это грибные мухи. У них с грибами взаимовыгодное сотрудничество.
— Жить они друг без друга не могут! — добавила Зуйка. — Грибы позволяют мухам есть выделяющийся из-под шляпок сок (он и воняет), а мухи переносят споры.
Ближе к полудню впереди по курсу, среди однообразно тянущейся степи (сменившая Юльку в качестве впередсмотрящий Зуи даже начала подрёмывать) показалась небольшая рощица высоких раскидистых деревьев с широкими сине-зелёными листьями. Верхняя глянцевая поверхность листьев в ярком солнечном свете казалась ядовито-синей и из-за этого рощица выглядела не зеленоватой, как на Земле, а синевато-сизой.
— А это синелист, — объяснила Луана. — Когда будете входить в такую рощицу, смотрите под ноги, большинство видов синелиста растёт на болотах. И ещё одна опасность — у них очень сильный запах, можно отравиться, особенно если он смешивается с болотными испарениями, а они здесь в основном не метановые, как на Земле или Линеаре, а аммиачные.
— У нас на Земле тоже есть такие растения, — сказала Алиса спустившись в кабину и просматривая отснятые фотографии синелистовой рощи.
— Багульник? — отозвался из рубки Пашка.
— Не только. Например, когда цветёт миндаль, лучше в крону не лезть, особенно в жаркий полдень.
— На Венере, ах, на Венере у деревьев синие листья! — продекларировала Юлька, оглядываясь на рощицу.
— Венера — это вторая планета вашей системы, да? — спросила Зуйка.
— Ага, Зуйка. Вот только деревья там не растут, ни с синими листьями, ни с серо-буро-малиновыми, — ответила Юлька.
— А что там растёт?
— Ничего! — отозвался Пашка. — Там только раскалённая щебнистая пустыня да горы, углекислотная атмосфера и оранжевое, вечно пасмурное небо с кислотными облаками. Поэтому находится на поверхности можно только в тяжёлом скафандре.
— Здорово! — ответила Зуи, снова приникнув к биноклю, и так и не пояснив, что было здорово на раскалённой Венере.
Через пару часов, когда солнце уже клонилось к западу, «глазастая» Зуйка разглядела справа по курсу куртину ярко-жёлтых цветов.
— Смотрите, золотоцвет!
— Смотри с кара не свались, мелюзга! — крикнул ей Пашка (к Зуйке, как самой младшей, все, особенно Пашка, относились покровительственно, как к малышу. Впрочем, Зуйку это отношение не беспокоило, она и была ещё сущим ребёнком).
Пашка остановил кар и, крикнув форгарам (Юлька и Зуи уже немного научили его по дороге командовать их мохнатыми спутниками), вылез из машины. За ним высыпали остальные ребята.
— Золотоцвет, да не тот… — разочаровано протянула Луана.
— Угу, это обыкновенный золотоцвет, он у нас уже есть, — поддакнул Пашка.
— Так откуда здесь другому взяться? Тарги живут в предгорье, мы ещё не доехали, — возразила Алиса.
Юлька попятилась, рассматривая золотоцвет и, запнувшись о камень, чуть не упала.
— Гранит, как и на Земле, — Юлька подняла с обочины тёмно-красный зернистый камень.
— Юлька, ты плохо галактографию учишь, — усмехнулась Алиса. — Большинство твёрдых планет состоят из гранита и базальта.
— А есть и не из них? — изобразил удивление Пашка.
— Есть изо льда и даже из алмазов, — съязвила Алиса.
— Ну это ты, Алиска, по космосу болтаешься, а мы с Юлькой субстанции приземлённые, — Пашка, дождавшись когда подруги заберутся в кар, запустил двигатель.
— На дорогу смотри, приземлённая субстанция, — пошутила Алиса. — А то в склисса врежешься.
— Здесь нет склиссов, они на Шишинеру, а здесь вместо них форгары, — объяснил Пашка голосом учителя-зануды и показал на видневшуюся на горизонте небольшую стаю Мулькиных сородичей.
— Мулька, ты слыхал, как вас с Майкой обласкали? — крикнула, рассмеявшись, Юлька форгарам. Мулька в ответ коротко и довольно крякнул («и не такое слыхали»). А Майка только посмеивалась, растягивая губы и косила на кар насмешливыми лиловыми глазами.
— А кто такие склиссы? — поинтересовалась Зуи (дорога стала каменистой, кар иногда раскачивало на ухабах и Пашка, опасаясь, что любопытная и непоседливая Зуйка всё-таки свалится с машины, велел ей спуститься вниз, а её место заняла Лу).
— Это такие летучие коровы с планеты Шишинеру, примерно пара парсеков отсюда. Внешне корова как корова, только крылья стрекозиные, — объяснила Алиса.
— Ну и летают соответственно, — вставил Пашка свои пять копеек.
— Везёт вам, — вздохнула Зуйка. — Вы всю Галактику уже облетели.
— Ну не всю, а половину точно, — ответила ей Алиса. — Зуйка ты же тоже была в дальнем космосе.
— Я и сейчас в нём, в другой системе. Ну и в глубоком была один раз, год назад, на «Магуаре». Папа меня на «Кайярр» только первый раз взял, говорит, что я ещё маленькая.
— Тем более, у тебя всё ещё впереди, — успокоила её Юлька.
— Зуйка, ты не переживай. Прилетай к нам на Землю и мы тебя на Гай-до покатаем. Сама увидишь все звёздные миры, которые мы видели.
— Так что, уважаемая Зуи Кано Тарбор, вы приглашены посетить планету Земля в системе Солнца для участия в межзвёздной экспедиции на борту малого звездолёта Гай-до, — поддержала Пашку Алиса, резюмировав беседу.
— Отказ не принимается, — предупредил Пашка.
— Спасибо ребята! — Зуйка пожала протянутую Пашкой руку.
— Если бы заранее знать, что Тейна это и есть таинственная Кинава! — воскликнула Юлька. — Не пришлось бы несколько недель в космосе болтаться.
— Да уж, с Земли на Тейну лететь столько же, сколько и до Линеара, всего ничего, — поддакнул ей Пашка.
— Пашка! За дорогой следи! — внезапно завопила Луана, вторя предупреждающему рёву Мульки.
Пашка успел дёрнуть рычаг управления и увернуться от столкновения с выскочившим из-за валуна крупным (со здоровенную собаку) голубовато-серым зверем, напоминающим зайца с короткими ушами.
— Чуть зайкана не сбили, а рядом между прочим яма, её за камнем не видно, — констатировала свалившаяся в кабину Лу, потирая шишку на лбу.
— Да он так внезапно выскочил, что я его даже и не заметил, — попытался оправдаться Пашка.
— Ага, ты же в это время на Алису глядел, — хитро улыбнулась Юлька.
— Ну и что? А почему бы мне на неё не посмотреть? Может она мне нравится… — запальчиво произнёс в ответ Пашка и, оглянувшись на подруг (кар он на этот раз предусмотрительно остановил) неожиданно осёкся, смутившись. Взгляд покрасневшего мальчишки красноречиво вопрошал: «А не сболтнул ли я чего лишнего?».
— Ну, Пашка… Спасибо за комплимент… Я от тебя такого не ожидала… — запинаясь и пытаясь скрыть своё смущение, пробормотала Алиса. — Мне… это… очень приятно…
— Ну наконец-то признался! — с притворным удовлетворением произнесла Юлька, подмигнув улыбающимся Зуйке и Луане. — А то всё намеками, намёками: то за косичку дёрнет, то на перемене толкнёт… вместо того что бы прямо признаться.
— У меня нет косичек… — не поняла Алиса.
— Это я фигурально. Мог бы и сразу честно признаться!
— В чём это я признался?!
— В любви! — назидательно-смешливым тоном произнесла Зуйка.
— Ой, то же мне, мелочь! — Пашка насмешливо посмотрел на Зуйку. — Подрасти сначала! Между прочим, балаболки, я ни в чём не признавался! — Пашка гордо вскинул курносый в веснушках нос, запустив кар в след нетерпеливо фыркавшим форгарам.
— Ну уж прям… придумаете тоже… в любви… — продолжал ворчал Пашка, пытаясь скрыть ещё большее смущение.
— Пашка, только честно, я тебе и правда нравлюсь? — Алиса искоса глянула на приятеля.
— Да ну тебя! Одни глупости у вас, девчонок, на уме! — возмущённо ответил Пашка и выждав паузу, показал улыбающейся Алисе язык в зеркало заднего вида.
— А всё-таки? — не унималась Алиса.
— Ну, допустим нравишься. Полегчало?
— Ага, Пашка! Значит я тебе всё-таки нравлюсь! Всё слышали?
— Я сказал допустим. Это только предположение! — попытался отступить Пашка. Но не тут-то было.
— Нет уж, Пашенька, ты признался! У меня свидетели есть!
— Балаболки! — беззлобно выругался Пашка и рассмеялся.
Оставшаяся часть дня прошла без происшествий. Ни зайканы, ни другие представители местного зверья под колёса больше не бросались, форгары всё так же изредка перекликаясь неспешно трусили перед каром. Ребята немного отдохнули, сделав привал на берегу небольшого озерца, из которого вытекала чистая неширокая речка, текущая по направлению к видневшейся впереди горной гряде, и видимо, пересекала её через небольшую, расположенную левее по курсу, долину.
— Может по долине проедем? — спросил Пашка.
— А чем тебе Странный хребет не нравится? — поинтересовалась Алиса, дожёвывая бутерброд.
— Странный он какой-то, — усмехнулся мальчишка.
— Не, не пойдёт, — Луана просматривала карту. — Это не долина, это каньон, довольно узкий. Скалы выходят прямо из воды.
— Так что странного путешествия по Странному хребту нам не избежать, — добавила дремавшая Юлька. Зуйка, утомившаяся путешествием, в беседе участия не принимала, положив голову на колени Лу и мирно посапывая.
— А что там действительно настолько опасно ночью?
— Пашка, тебе на чистейшей космолингве сказали, до рассвета туда не суйся! — Лу захлопнула планшет. — Поедем вдоль речки, доедем до небольшой луговины в предгорье, там, где речка поворачивает к каньону. На луговине и заночуем, а утром перевалим через хребет. Кстати Странным называется перевал, а хребет на местном наречии просто Серый. До хребта останется всего час езды и ещё час или полтора, чтобы подняться на перевал.
— Ладно, боевые подруги, отдохнули? Теперь по машинам, Мулька, Майка вперёд! — Пашка уже неплохо освоился с ролью командира.
Юлька пронзительно свистнула форгарам. Зуи, спросонья протирая глаза, полезла в кар, чуть не налетев на люк.
— Алиса, твоя очередь вперёд смотреть, — крикнул ей Пашка.
— Да знаю я! — потянулась Алиса, и взялась за поручни лесенки.
Кар, покачиваясь, вновь неспешно покатил по просторам Медалона. Невдалеке от него показалась наезженная дорога, тянувшаяся вдоль реки, которая постепенно становилась шире. Здесь же ребята увидели и первых аборигенов. Несколько похожих на арбы повозок под тряпичными или сделанными из грубой кожи тентами, запряжёнными косматыми, похожими на медведей с плоскими мордами, зверьми катились, поднимая пыль по дороге.
— Это оллины, — пояснила Лу. — Возвращаются с торжища в свою деревню, точнее примитивный город, тот что мы видели с платформы.
— А что это за звери? — спросила Алиса указав на «медведей».
— Силлунги, родственники овец. Их здесь используют, как на когда-то на Земле быков.
— Они то же идут к перевалу? — поинтересовалась Зуйка.
— Да и ночевать мы будем в одном и том же месте.
— Ребята, а дорога из базальта, между прочим, — Юлька заглянула в нижний люк. — Из квадратных глыб… И старая уж очень.
— Надо, когда вернёмся, в информаторий заглянуть, может это то же сирианская планета, — Лу с интересом посмотрела на дорогу.
Аборигены между тем смотрели на странную повозку со смесью тревоги и удивления, тем более что рядом с повозкой мерно шагали навьюченные священные форгары. Да и вид странно одетого низкорослого существа со светлыми, почти белыми волосами, из которых торчали маленькие чёрные рожки, сидящего сверху, видимо не внушал оллинам ничего хорошего. Во всяком случае аборигены предпочли ехать далеко сзади.
До лужайки, про которую говорила Луана, добрались с началом вечерних сумерек. Пашка на всякий случай обвёл лагерь периметром. Аборигены, остановившиеся на противоположном конце лужайки с подозрением косились на ребят. Наверное, вид Пашки, ходящего кругами вокруг лагеря и периодически кланявшегося над кустами и пучками травы, вызывала у них мысли о каком-то странном колдовском ритуале, который проводят звёздные люди. Пашка на всякий случай злобно зыркнул в сторону дикарей, что-то проворчав сквозь зубы. Аборигены почти тут же попрятались в свои шатры. Только тощая рыжая собачонка продолжала крутится возле периметра, и только когда Майка грозно гаркнула на неё, убралась восвояси. Уставшие ребята наскоро поужинали и вскоре улеглись спать в кабине.
Ночью Пашку разбудили странные мелодичные звуки, похожие на мурлыканье. Он осторожно, чтобы не разбудить спутниц, выбрался из кара. Открывшаяся картина заставила Пашку замереть от удивления и восхищения. Луговина, на которой остановился кар, была заполнена лёгким туманом, поднимавшимся от реки. Ноги утопали выше колен в белой кисее. Лишь редкие стебли синеголовника, выступавшие из неё, поднимали над туманом голубые светящиеся цветы. Полной темноты не было, выкатившаяся на небо луна заливала всё вокруг мягким голубоватым светом. У горизонта виднелась цепь невысоких гор, подкрашенная желтоватым светом всходящего второго спутника. Далеко в стороне затих лагерь аборигенов, возвращавшихся в свою деревню за Странным перевалом, хорошо видном отсюда в виде широкой седловины между двумя вершинами: слева плоской и закруглённой, справа высокой острой с языком каменной осыпи. А у самой воды, метрах в пятнадцати от кара, темнели силуэты форгаров. Они-то и вызвали у Пашки, совсем не чуждому романтическим чувствам, удивление и очарование. Майка лежала в траве, поводя украшенными кисточками ушами, а Мулька, выпрямившись и подняв к небу голову, пел. Именно он и издавал услышанные Пашкой мурлыкающие звуки, выводя для подруги мелодичные рулады.
— Пашка, это что за звуки? — из кара высунулась заспанная Алиса.
— Это Мулька серенады Майке поёт, — улыбнулся мальчишка.
— Поёт?!
— Тихо ты, — Пашка приложил палец к губам. — У них романтическое свидание. Алис, выходи, смотри как здорово. Может тоже погуляем?
— Я спать хочу, — зевнула Алиса. — Так что, Паш, извини.
— Нет, Алиска, ты не романтик, — вздохнул Пашка.
— Когда я хочу спать, я совсем не романтик, — виновато улыбнулась Алиса.
— Ну вы там, романтики! Если сами не спите, то другим не мешайте, — раздалось из недр кара недовольное ворчание Юльки.
— Да ладно тебе, — тихо ответила ей Зуйка.
Внезапно Пашка и девочки почувствовали что-то непонятное, какую-то иррациональную тревогу. Мулька то же замолк, нюхая воздух, но не как обычно, а как-то по-особому. В следующие мгновения смолкло всё, и стрекот насекомых, и голоса ночных птиц… Ребятам почудился (не послышался, а именно почудился) странный шорох. Как будто какой-то невидимый зверь шуршал в траве, но не рядом, а где-то в отдалении… Вскоре звук стал явным. Будто совсем рядом внезапно поднялась стая птиц, при этом невозможно было определить источник звука, он был повсюду. Форгары, глухо заворчав, уставились в сторону Странного перевала. Пашка поморгал и протёр глаза. Что это? Спросонья почудилось или на самом деле по равнине, реке пошли цветные сполохи?
— Смотрите, ребята! — Алиса показала пальцем на хребет. — Вот, наверное, почему хребет назвали Странным!
Над хребтом, а особенно над перевалом медленно разгоралось, переливаясь цветными волнами, сияние. Оно напоминало полярное сияние на Земле, но не опускалось с неба, а наоборот поднималось с поверхности планеты. Хребет переливался разноцветными (среди которых преобладали разные оттенки синего и зелёного) волнами, сполохами, расходившимися веером от его гребня. Внезапно среди шуршащих и звенящих звуков, наполнивших предгорную равнину раздался далёкий треск и глухие, раскатистые удары. С гребня хребта в небо стали бить всё более яркие молнии: голубые, зелёные, розовые…
— Вот почему Тан не велел нам до утра подниматься на перевал, — сказала Луана, оторвавшись от видеокамеры.
Юлька и Пашка обернулись к лагерю туземцев. Лагерь был оживлён, люди вылезали из шатров и кибиток и с воплями, кто страха, кто радости, молились, выкрикивали что-то, простирая руки к хребту или распластавшись ниц.
— Они, наверное, думают, что на хребте обитают злые духи, — пояснила Зуйка.
— Мы догадались, — Пашка достал из кара вторую камеру, заряженную химической киноплёнкой и стал снимать хребет и аборигенов.
— Пашка, ты потом ещё и с плёнкой возиться собираешься? Такими камерами больше ста лет назад снимали, — удивилась Луана.
— Так ведь такие молнии… помех сколько! — заметила Зуйка.
— Лу, ты хоть и большая дылда, но балда, — со свойственной ему прямизной констатировал Пашка.
— Ну, спасибо, приласкал! — усмехнулась девочка. — Это почему же я балда, интересно?
— Зуйка и то, хоть и мелочь, а тебя догадливее.
— Спасибо за комплимент, только я не такая уж и мелочь, — ответила на Пашкино замечание Зуи.
— Зуйка не обижайся, просто ты из нас самая младшая и у тебя ещё мало жизненного опыта. А ты, Лу, то же могла бы догадаться, что при такой электромагнитной буре электронная камера может и не сработать. Поэтому в экспедиции всегда есть плёночная кинокамера для таких случаев. —
— Да, я и правда балда, признаю поражение и посыпаю голову пеплом, — рассмеялась Луана.
А «представление» на перевале меж тем вступило в следующие действие: между молниями и из самой земли стали вылетать яркие, рассыпающие искры разноцветные шары. А на гребне хребта появились полупрозрачные голубые и розовые облачка, которые то принимали форму конуса, взлетая в небо, то начинали клубиться. При этом казалось, что на хребте пляшут гигантские призрачные фигуры.
— Вот вам и пляски духов! — прокомментировала увиденное Юлька.
Аборигены между тем, увидев Пашку с непонятной стрекочущей штукой в руке, направленной прямо на них, стали прятаться в шатрах или за близлежащими камнями. Некоторые пали ниц перед ребятами. Юлька включила переводчик в режим, позволяющий чувствовать эмоции собеседника. И хотя помехи не позволяли точно оценить чувства аборигенов, девочка поняла, что аборигены в ужасе (впрочем, об этом можно было догадаться и не прибегая к помощи лингвиста). И вызвала этот ужас не «пляска духов», к которой аборигены были привычны, а то что они стали свидетелями «беседы» детей звёзд с пославшими их на планету духами неба. И поэтому туземцы были уверены, что теперь их ждёт неминуемая и страшная кара за то, что их недостойные глаза посмели лицезреть этот тайный ритуал. Ведь всем известно, какими мстительными бывают духи. Конечно киберлингвист не миелофон и слышать мысли туземцев Юлька не могла, но у девочки была богатая фантазия и поэтому Юля живо представила себе чувства и мысли, которые испытывали аборигены, глядя на направлявшегося в их сторону Пашку с кинокамерой. Но к чести мальчишки, он и сам догадался об этом, поэтому отвернулся от лагеря и стал снимать хребет.
— Смотрите, что это с ними?! — Зуи показала на нескольких оллинов, которые странно пошатываясь, направились не разбирая дороги прямиком к склонам хребта.
— У нас на Земле это называют «шаманский насыл», — объяснила Юлька. — Такое бывает у северных народов, когда они видят очень яркие полярные сияния. Они начинают идти к северу.
— А они идут к хребту, потому что им кажется, что их зовут духи, — догадалась Зуйка.
Юлька внезапно почувствовала нарастающий в душе ужас, неожиданно захотелось куда-нибудь убежать и спрятаться, чтобы не видеть этих пляшущих огней.
— Кажется у меня тоже мерячка начинается, — испуганно пробормотала она.
— Что, духи зовут? — усмехнулся Пашка, — Лингвист выключи!
— А вообще, пойдём в кар, мне тоже как-то неуютно стало, — поёжилась Алиса.
В каре Алиса включила аппаратуру и посмотрела на пульт.
— Магнитометр зашкаливает! Странно…
— Что странного? Его и должно зашкаливать, — удивился Пашка.
— Да я не про магнитометр. Звук. Помните, мы слышали шелест, звон, шорохи?
— Ну да, слышали, — ответила за всех Лу.
— А их нет! Микрофон только шум от молний записал!
— И чего удивительного?! Это радиозвук, — пояснил Пашка. — Его слышат не ушами, а мозгами. И записать обычным микрофоном его нельзя.
Странный хребет между тем ещё с полчаса поплевав шаровыми молниями и угрюмо проворчав (так что у ребят под ногами задрожала земля), затих. Вскоре кар наполнился сонным ребячьим сопением, только Луана долго не могла уснуть: землетрясение на базе, начавшийся куриться вулкан и сегодняшнее световое представление на перевале складывались в тревожные предвестники.
Рано утром, когда солнце залило предгорную равнину первыми лучами, кар двинулся в сторону хребта. Лагерь аборигенов ещё спал. Даже несколько «часовых», сидевших у тлеющего костра, дремали, склонив голову и оперевшись на копья.
— Тоже мне часовые, спят как сурки! — усмехнулся Пашка.
— А ты бы не спал?
— Я бы не спал! И нечего ухмыляться, Лу!
— А может они притворяются, — заметила Юлька.
Часа через полтора—два кар и форгары поднялись на Странный перевал.
— Как будто здесь мамонты в футбол играли! — заметила Юлька.
— Или ковровая бомбардировка, — добавил Пашка.
Поверхность гребня была местами оплавлена или обуглена, местами раздроблена в мелкий щебень. Кругом зияли воронки разного размера, покрытые серо-чёрной пылью.
— Если мы бы поднялись сюда ночью… — огляделась вокруг Луана.
— Да уж, Лу, обратно мы бы не спустились… — Алиса вылезла по пояс из верхнего люка и осмотрелась. Пашка остановил кар на небольшой площадки у противоположного склона. Сверху открывался вид на широкую холмистую долину, раскинувшуюся между Странным хребтом и видневшейся на горизонте горной грядой, первой из виденных с платформы-разведчика. Дорога уходила вправо к «городу» оллинов, скрытому небольшим кряжем, поросшим соснами. Слева, далеко впереди, открывался вид на большое озеро, окружённое пологими, спускающимися к воде холмами.
— А вот и озеро таргов!
— Пашка, а где их стоянка? — Зуи поднесла к глазам бинокль.
— Она должна быть вон там, — Пашка показал на невысокий, похожий на земляной вал холм. — За холмом.
— Слишком правильный холм, как будто крепостной вал, — Алиса взяла у Зуи бинокль.
— Кстати это не озеро, а речной затон, только очень большой, — посмотрела на карту Луана.
Тем временем Майка, глухо заворчав, мотнула головой в сторону склона.
— Ребята, я согласна с форгарами. Лучше здесь не задерживаться.
— Ладно, Зуйка. Я тоже согласен, поехали вниз, — Пашка шагнул к кару.
К полудню кар добрался до озера.
— Кар оставим здесь, — сказал Пашка, когда ребята въехали в небольшую долинку, между двумя каменистыми грядами, склоны которых спускались к озеру. — Вот здесь. Стоянка таргов прямо за этой грядой.
Через несколько минут маленький отряд был готов к пешему походу. Всё необходимое — инструменты, провиант и пр. загрузили во вьюки форгаров и ранцы. Затем Пашка заблокировал кар, который ребята спрятали в небольшом гроте, укрыв специальной маскировочной накидкой и окружив периметром.
— Ну что, командир? Командуй! — Луана посмотрела на Пашку.
— Ладно… — усмехнулся мальчишка. — На контакт с таргами пойдёт Лу. Мы только стоим и смотрим, подключимся, если будет нужно. Зуи и Юлька ведут форгаров и, если понадобится пускают нашу «тяжёлую артиллерию» в бой (Мулька и Майка одобрительно крякнули, кивнув головами), Алиса пока остаётся в резерве, — Пашка шагал взад-вперёд перед выстроившимися ребятами, как полководец перед битвой. А Алиса с удивлением наблюдала, как Пашка на глазах из безответственного раздолбая становился настоящим начальником их маленькой экспедиции. «У него даже голос изменился», — подумала девочка. Пашка действительно был совершенно серьёзен, без своих обычных шуток. Но всё же последнее Пашкино заявление заставило Алису возмутится.
— Это ещё почему я в резерве?! — обиделась было она, но встретив строгий взгляд Лу, прикусила язык.
— Ты у нас, так сказать, научный сотрудник, — спокойно объяснила Луана. — Так что твоя функция — поиски таинственных цветов и пока ты не у дел.
— Вот когда окажемся на стоянке таргов, тогда и наступит твоё время, — закончил за Луану Пашка. — Камеры не забудьте включить!
— А я забыла! — ахнула Зуйка. — Только не надо говорить, что я мелочь!
— Нет, ты не мелочь, ты — растяпа, — усмехнулся Пашка.
— На растяпу я согласна!
Наконец все приготовления закончились и маленький отряд двинулся по долинке. Пашка ещё раз проверил, хорошо ли укрыт кар и присоединился к остальным ребятам. Форгары шли по краям едва заметной, вытоптанной в охристом грунте дороги, вернее широкой тропы и иногда, остановившись, принюхивались. Но кроме, хотя и слабого, но едкого запаха росших по краям тропы колючих кустов с узкими тёмно-зелёными листьями и мелкими бело-голубыми, собранными в свисающую кисть цветами, ничего не ощущалось. Хотя обоняние форгаров было куда лучше, чем у людей и может для них мир запахов в этой долинке был намного богаче.
— Вы с этими кустами осторожнее, у них сок едкий. Если в руках размять, будут ожоги, — предупредила всех Лу, больше других знакомая с флорой и фауной Тейны.
— Чую, чую дух таргов! Они уже близко! — Пашка, рассмеявшись, с шумом втянул носом воздух.
— Пашка, ты в своём репертуаре! — прыснула в ответ Алиса, не удержавшись от смеха.
— Тише! Какие-то вы несерьёзные!
— Не обращай внимание, Зуйка. Это у них нервное, истерическое от стольких впечатлений, — прокомментировала Юлька.
Между тем тропа спустилась к подножию невысокого каменистого холма. Луана, обогнав друзей, завернула за выступ склона и, вскрикнув от неожиданности, отступила. Вслед за девушкой, держа наперевес копья, из-за выступа вышли два аборигена.
— Наверное это и есть тарги, — проговорила, отступив назад к форгарам, Алиса. Лу тем временем вышла из тени прохода на яркое солнце и теперь, видимо, как следует рассмотрев её, тарги замерли в нерешительности и удивлении. Луана воспользовалась этим замешательством и откинув назад волосы, подняла правую руку ладонью вперёд, как учила её Солла, громко и чётко произнеся:
— Мы люди со звёзд, тарги. Мы посланы к вашему племени и хотим говорить с вождём Ох’аном!
Дикари с изумлением глядели на высокую белокурую девочку с маленькими чёрными рожками и прислушиваясь к доносившимся из висящего на груди лингвиста речи, которая дублировала мелодичный говор Лу. Юлька услышала, как один из туземцев что-то пробормотал другому и только тут догадалась включить настройку киберлингвиста.
«… дети великой Лурги, духи неба прислали их к Ох’ану…» — услышала Юлька слова таргов.
В следующие мгновение Зуйка кивнула Юльке и обе пронзительно, с переливом свистнули, подзывая форгаров. Мулька и Майка услышав, медленно и вразвалочку подошли к ребятам. До этого момента тарги не видели зверей, закрытых от них валуном и зарослями едких кустов. Теперь же, увидев четвероногих спутников ребят, аборигены замерли, с выражением ужаса и удивления на лицах. «Фа’гоно…» — почтительно проговорил один из таргов.
В общем всё шло как и задумывалось, но дальше произошла осечка. Вслед за таргами из-за камня вышел человек, одетый как тарг, но не похожий на них. Тарги были небольшого роста, смуглые, с раскосыми карими глазами на круглых лицах и иссиня-чёрными прямыми волосами. Этот же человек был среднего роста, гораздо более светлокожий, со скуластым лицом, светло-серебристыми (но не седыми) вьющимися волосами со странным зеленоватым оттенком. Разрез орехово-карих глаз напоминал тибетский. Человек зло посмотрел на ребят (от этого взгляда Алисе, да и другим ребятам стало не по себе) и, показав рукой на Лу и её спутников, отрывисто спросил одного из туземцев:
— Кто это?
— Это звёздные фаргоны, дети Лурги, великой небесной матери. Небесные духи прислали их к Ох’ану, К’рок, — с благоговением произнёс тарг. Впрочем, на человека, названного К’роком, это не произвело должного впечатления. Он продолжал искоса смотреть на ребят.
«Странно», — подумала Алиса. «Выходит, он знает кто такие пришельцы со звёзд». К’рок хотел было подойти ближе к Лу, но тут инициативу перехватил хитрый Мулька. Неожиданно выйдя из-за валуна и громко фыркнув (видимо выразив таким образом своё презрение к двуногому, так непочтительно отнёсшемуся к его друзьям), он подошёл к К’року и принялся деловито его обнюхивать. На К’рока это произвело такое же действие, как и на таргов: лицо исказила гримаса страха на гране с паникой и вся надменно-презрительная поза странного тарга (а может вовсе и не тарга) улетучилась.
«А он боится форгаров не меньше чем тарги, странно…» — подумала Алиса, пытаясь понять ситуацию.
Зуи смотрела на К’рока и ей казалось, что она уже видела этот презрительный взгляд злых карих глаз и наглую ухмылку тонких губ на надменном скуластом лице…
— Я, по-моему, его уже где-то видела... — тихо сказала Алисе Зуйка.
Юлька между тем подошла ближе к Мульке и, приоткрыв рот, издала похожее на форгарье глухое урчание.
— Ух ты! Юлька, ты когда так научилась?! — удивился Пашка.
— Мы на базе неделю торчали, можно было чему-нибудь научиться.
Мулька, услышав зов, оторвался от «изучения» К’рока, плотоядно облизнулся и жалобно мякнув («ну можно мне его слопать прямо сейчас?») посмотрел на Юльку. Юлька снова заурчала, на этот раз громче, и Мулька, издав резкий звук, вроде оленьего хорканья, нехотя отошёл (ещё раз оглянувшись на К’рока) к Юльке, ткнувшись ей носом в бок, одновременно тихо (что бы услышала только девочка) одобрительно ухнув («правильно себя ведёшь, правильно»). Действо довершил Пашка, громко сказав похлопывая Мульку по загривку:
— Нельзя Мулька, тебя уже сегодня кормили, потолстеешь!
Пашкину фразу, переведённую «кибером» услышали и дикари (включая и К’рока), что повергло их в священный ужас. Юлька с Алисой чуть не расхохотались, глядя на совершенно серьёзную Пашкину физиономию. Только укоризненный взгляд Майки удержал ребят от смеха.
К’рок хотел было снова принять позу, но, увы ситуация была безнадёжно испорчена Мулькиной выходкой и инициатива вновь оказалась в руках Лу.
— Стой где стоишь, тарг! — властно крикнула девочка попытавшемуся вновь приблизиться к ней К’року.
Ребята были удивлены внезапной переменой, произошедшей с Луаной. За считанные секунды весёлая, улыбчивая и ещё по-детски непосредственная девочка вдруг превратилась в суровую властную девицу с холодно-колючим (даже немного злым) взглядом голубых, приобретших какой-то льдистый оттенок, глаз. Говорила Луана отрывисто и резко (каждое слово — приказ), сквозь зубы. Не удивился только Пашка, знавший, что Лу была неплохой актрисой, игравшей в родном Леннате в детском театре. Собственно, из-за способности к быстрому перевоплощению, Солла и назначила контактёром Лу.
К’рок снова было дёрнулся, чтобы подойти ближе, но Лу резко подняла руку и из-под рукава показалась сверкнувшая на солнце серебристая пластинка. К’рок резко отшатнулся, окончательно потеряв позу.
Это ещё больше озадачило Алису и её друзей. «К’рок знает, что такое парализатор. На дикарей он не произвёл никакого впечатления. У них похожие зеркальца висят на шее как амулеты. А К’крок знает, что это за прибор и что он может сделать. Так кто же он?» — рассуждала Алиса. «Явно не местный житель. Пришелец?» Меж тем Пашка, с задумчивым видом, как бы невзначай расстегнул кобуру, вынул до половины бластер и посмотрев на него, и, сделав ещё более глубокомысленный вид сунул его обратно. А Юлька, Алиса и Зуи повернулись так, чтобы К’рок увидел висящие на боку «катаканты». Тот, увидев, как обернулось дело, неожиданно льстиво улыбнулся и, сказав, что «мы не сразу узнали гостей с далёких звёзд, почтивших своим визитом земли таргов, и он нижайше просит простить его за неучтивость», приказал аборигенам проводить Лу и её спутников к вождю Ох’ану.
Становище таргов располагалось в полукилометре от гряды. Два аборигена, стараясь держатся подальше от форгаров, проводили ребят к большому шатру из белой шерсти, украшенной бурыми и красными спиральными узорами. Только сейчас Алиса и её спутники как следует разглядели таргов.
Представители племени были невысокого роста, но с длинными ногами, крупной головой и сильными мускулистыми руками. Кожа таргов была смуглой, как у арабов Магриба. Одежду аборигенов составлял два куска ткани грубой выделки коричневого, красного или блёкло-синего цвета. Один кусок был обёрнут вокруг бёдер, наподобие юбки. Второй такой же накинут на плечи, подобно короткому плащу, и схвачен на груди узкой тесёмкой. Обувь представляла собой примитивные сандалии из кожаных ремешков. Иссиня-чёрные волосы таргов были стянуты налобной тесёмкой из кожи или той же ткани, с висящими на висках шнурочками разных цветов, заканчивавшихся узелками (иногда в них были вплетены птичьи перья) или схвачены на затылке костяным гребнем. Были у аборигенов и украшения в виде бус из фиолетовых флюоритовых шариков (такие же нитки бус женщины племени вплетали в волосы), и браслеты из похожего на бронзу металла на запястьях и щиколотках. На груди каждого взрослого тарга висело небольшое зеркальце, представлявшее собой полированную серебряную пластинку, оправленную в зелёный полупрозрачный камень, похожий на нефрит.
— Наверное это что-то вроде амулета, — предположила Лу.
— Мне они напоминают индейцев.
— Неудивительно, Юля. Эволюция человеческой цивилизации на разных планетах идёт очень похоже, почти одинаково.
Телосложение таргов то же отличалось от обычных людей. У таргов были уши с острым выступом, благодаря развитому боковому, дарвинову бугорку, что делало их ушные раковины похожими на обезьяньи. Аборигены имели плоские круглые лица с приплюснутыми широкими носами и почти незаметными скулами, а также шесть пальцев на руках и ногах. При этом пальцы до первого сустава были стянуты кожаный перепонкой, подобно пальцам лягушки.
Тарги со страхом и удивлением смотрели на форгаров, следовавших за ребятами. Зуйка и Юля периодически подзывали их резким свистом. Впрочем, ребятам было известно о том, что форгары это тотемные животные племени. Это подтвердил и увиденный Алисой на другом конце деревни (довольно чистой и опрятной для первобытного племени) установленный перед большим ярко-синим, разукрашенным разными сверкающими фигуркам, пластинками и шариками шатром («Наверное, там живёт шаман», — подумала Алиса), раскрашенный деревянный столб с затейливой резьбой (представлявший собой спирали и различные сочетания четырёхконечных звёздочек), увенчанный большой фигуркой форгара, раскрашенной во все цвета радуги.
В этот момент из шатра вождя вышла пожилая женщина и жестом пригласила ребят пройти вовнутрь.
— Ох'ан ждёт детей Лурги.
Вождём оказался склонный к полноте мужчина «в годах», тело которого украшали зелёные и тёмно-синие татуировки из всё тех же спиралей и звёздочек. Вождь поклонился вошедшим, но сделал это с достоинством, не выказывая ни учтивости, ни подобострастия.
— Что вам нужно, дети звёзд? — спросил Ох’ан Луану.
— Нам нужен цветок солнца.
— Разве его уже нет на звёздах, у Великой матери?
— Нет, мудрый Ох’ан, — ответила Лу (находившаяся в шатре свита вождя зашепталась, ведь звёздная девочка оказала вождю великую честь, обратившись к нему по имени). — Ты же знаешь, что не все люди звёзд несут добро. Наши враги украли цветок солнца из садов Великой матери Лурги. У нас осталась лишь его тень, — с этими словами девочка вынула из сумки минипроектор и включила голограмму золотоцвета. По шатру разнёсся вздох удивления.
Алиса и остальные ребята между тем с интересом разглядывали шатёр. Несмотря на стоящую снаружи густую жару, внутри было прохладно. «Пол» шатра был застелен меховыми и войлочными коврами, при этом на войлочных коврах всё также повторялся тот же сине-зелёный орнамент из спиралей и четырёхконечных звёзд. Центр шатра занимал выложенный камнями очаг. А в дальнем левом углу виднелся большой плоский ящик из белоствольника, на котором стояли несколько деревянных и глиняных раскрашенных фигурок, изображавших различных существ, среди которых выделялись крупные фигурки форгаров и людей, но не таргов, а похожих на землян или линеарцев с раскрашенными ярко-голубой краской глазами и золотыми волосами. Фигурки были «одеты» в синие похожие на облегающие комбинезоны наряды («А ведь у нас то же ярко-синие комбинезоны!» — толкнул Алису в бок Пашка).
— Они не звёздные пришельцы! У них лживые языки, вождь. Они посланы злыми духами, чтобы украсть священный цветок жизни и лишить таргов покровительства добрых духов Медалона! — ребята не заметили, как в шатёр вошёл К’рок. Стоявший рядом с вождём мужчина средних лет, в синей накидке, украшенной многочисленными звенящими металлическими подвесками, разноцветными лентами, конической шапке из серо-седого (и довольно вонючего) меха, с авантюриновым шариком на верхушке, видимо шаман, согласно закивал головой, пробурчав что-то одобрительное.
— Какой-то он странный. Говорит, как будто в театре играет. Аборигены говорят проще, — шепнула Алиса Пашке.
— Сейчас он всё испортит, — с досадой в голосе прошептал в ответ Пашка. — И он явно не тарг!
— Я уж догадалась.
Лицо вождя неожиданно исказил гнев.
— Ты оскорбляешь духов, К’рок! Ты уже навлек беду на племя, приблудный! Ты опять хочешь бедствий? Дети не могут лгать. Это дети Лурги и звёздные фаргоны! Форгары не пойдут за злым существом! Ты гневаешь Великую Лургу!
Алиса меж тем обратила внимание на молодую девушку, стоявшую по правую руку вождя. На вид ей было лет двадцать — двадцать пять и внешне она значительно отличалась от таргов: у неё отсутствовали перепонки на пальцах, кожа была светлее и имела красноватый оттенок, серо-зелёные глаза (более крупные чем у таргов) обрамляли длинные и пушистые ресницы, а лицо скорее походило на лицо землянки или линеарки. Девушка была одета в короткий синий плащ, остальная одежда ничем не отличалась от обычного наряда таргов. Украшения представляли собой флюоритовые бусы, одни на груди, так же, как и таргов увенчанные зеркальцем, другие на поясе поверх ремня из чёрной кожи, схваченного не примитивной тесьмой, как у воинов, а медной плоской пряжкой. В руке девушки был посох из белоствольника, увенчанный шариком из янтаря, внутри которого навеки застыло бурое, похожее на таракана насекомое. Но самое странное, что заставило Алису очень удивиться, было то, что слегка волнистые тёмно-коричневые волосы девушки были схвачены сине-красным плетёным ремешком с геометрическим рисунком, удерживающим на лбу золотую пластинку с кристаллом горного хрусталя. Точно такие же ремешки были и ребят и под горным хрусталём у них прятались видеокамеры!
«Может это и есть человек Тана?» — подумала Алиса.
Луана метнула на К’рока злобный взгляд и подняла руку, снова открыв серебряную пластинку на запястье, по которой теперь пробегали лилово-голубые волны и искорки.
— Лу, ты, по-моему, с зарядом переборщила, — одними губами шепнул ей Пашка. — У меня волосы шевелятся.
— Извини, Пашка. Ты стоишь слишком близко, — так же одними губами ответила девочка.
— Я лишь хочу добра приютившим меня таргам, — осклабился склонившийся в вежливом поклоне К’рок.
— Прости его, звёздное дитя, да пусть хранят тебя и твоих юных родичей духи в холодных мирах звёзд, — вождь склонил голову и протянул руку Лу. Лу помня об инструкциях Соллы, положила свою руку на ладонь вождя и так же склонила голову в ответ, принимая извинения.
— Он не умён и порой слишком мало думает, когда открывает свой поганый рот, — продолжил вождь, приказывая жестом К’року убраться из шатра. — Говорят, он хотел сам отдать цветок солнца тёмным людям со звёзд. Но он хитёр, как пустынный лис, его не поймаешь. Ты и твои родичи (вождь кивнул на ребят), получите цветок солнца, если на то будет воля духов.
— Да хранят тебя духи Медалона, мудрый Ох’ан, — Лу склонилась в вежливом поклоне.
— Вы можете остаться среди нас, пока духи не скажут своё слово. Как твоё имя?
— Луана, — представилась девочка. — Это Паша, Алиса, Юля, Зуйка.
— Лу’ни, Па’йки, Аи’сса, Ю’ли, Зуй’йи, — повторил вождь имена ребят, переиначив их на свой манер. — Тарги будут рады принять священных фаргонов. Если духи будут согласны, хранительница Ю’ма (вождь позвал девушку с посохом) отведёт вас к цветку.
Ю’ма поклонилась вождю и, подойдя к ребятам, жестом пригласила их следовать за ней.
— Держитесь подальше от К’рока, — сказала Ю’ма уже за пределами шатра вождя. — И будьте осторожны, он опасный человек.
«Второй раз удивляюсь сегодня», — подумала Алиса, приглядываясь к Юме. — «То К’рок, то Ю’ма. Она тоже совсем не похожа на тарга…»
— Да, от этого К’рока лучше… — не договорил Пашка, заметив метнувшего злобный взгляд в сторону ребят лжетарга, скрывшегося в шатре шамана.
— И опасайтесь С’хара, шамана, — добавила девушка. — Он на его стороне. Хотя шаман глуп, как болотный ногр.
— Шаман, это который в синем плаще? — спросила Юлька.
— Он самый. А вождю и старухе Ю’рле можете доверять. Ох’ан — человек чести. Ну, а Ю’рла… Она ненавидит и К’рока и шамана, к тому же не раз бывала у звёздных людей, часто общается с ними и хорошо знает Т’ана, пославшего вас сюда.
«Откуда Ю’ма знает Тана? Значит она, наверное, и есть его человек… Или Ю’рла. Тоже вариант…» — гадал Пашка, пока они шли через лагерь аборигенов.
— А кто такая эта Ю’рла? — спросила Зуйка.
— Она пригласила вас войти в шатёр шамана.
— Ну она же совсем не старуха. У неё даже волосы ещё не седые. Просто пожилая женщина, — возразил Пашка.
— Она очень мудрая и уважаемая в племени женщина, поэтому её называют Скар’ха Ю’рла, т.е. старуха Ю’рла. Это не указание на возраст, это своеобразный почётный титул, — объяснила Лу.
— Вам лучше разбить шатёр там, — незаметно подошедшая к ребятам Ю’рла показала на небольшую поляну у подножия холма на противоположном конце стоянки. — Это священная поляна и звёздным людям положено жить там, рядом с духами.
Форгары, видимо, тоже не доверяли К’року и весь оставшийся день не отходили от ребят, чем ввергли таргов в состояние суеверного ужаса. И вечером, устраиваясь на ночлег, Мулька вдруг воспротивился попыткам ребят забраться в палатку.
— Ты что, Мулька? — озабоченно спросила его Юлька. Мулька в ответ лишь угрюмо проворчал и толкнул девочку прочь от палатки, а затем повторил жест, взглянув на остальных ребят. Майка фыркнула, одобряя действия приятеля.
— Им что-то не нравиться, — задумчиво сказала Зуи.
— А может не будем спать в палатке, раз уж форгары просят? Да и душно там, — Пашка посмотрел на подруг.
Ночь действительно была душная и ребята, подумав, согласились с Пашкой. Мулька одобрительно крякнул и, мотнув мохнатой головой, «пригласил» ребят пойти на расположенную в стороне и от палатки, и от стоянки площадку за большим валуном.
Устраиваясь спать, форгары улеглись рядом, головами в противоположные стороны, а ребята устроились между их лап, положив головы на покрытые густой мягкой шерстью бока зверей. Пашка предусмотрительно расстелил за валуном специальную подстилку, а сверху ребята укрылись тентом, так что спать было вполне комфортно. Да и безопасно, ведь теперь подойти к спящим незаметно никто бы не смог: форгары чувствовали малейшее движение и глухо ворчали, едва кто-то проходил мимо. А если бы кто-то подошёл ближе, форгары запросто могли достать его с любой стороны своими острыми когтями или зубами. К тому же Пашка растянул вокруг лежки периметр (а что бы на него не наткнулись сами форгары, он подозвал их и тихо прошипел, указывая на провод (за день Пашка и Алиса успели немного научиться «форгарскому»). Так что вскоре юные исследователи, убаюканные урчащими как кошки форгарами, крепко уснули.
От становища таргов (в том числе и от шатра шамана) ночёвку ребят закрывал большой валун, поэтому трое таргов, тихо прокравшиеся ночью к палатке, стоявшей у подножия холма, заметили только спину спящего Мульки. Но так они были достаточно далеко, форгар не обратил на них внимания, да и таргам не было дела до форгара. Аборигены о чём-то посоветовались, озираясь по сторонам, затем один из них подошёл к холму и, поднявшись немного вверх, что-то спрятал на каменистом склоне. «Крамм!» — удовлетворённо сказал К’рок (это он карабкался по холму), глянув сверху вниз на оранжевый полог.
Глубокой ночью, когда племя таргов тоже крепко спало, склон холма озарился красной вспышкой, вслед за которой раздался громкий хлопок. Сидевший у костра воин очнулся от дремоты и сплюнув на землю, чтобы прогнать злых духов, беспокойно оглянулся на холм. Затем добавил в огонь хвороста и пересел на другую сторону.
Пашка, проснувшись от хлопка, с трудом разлепил глаза и, видимо ничего не поняв спросонья, пробормотал: «Что бы вы провалились с вашими цветами, спать не дают…», перевернулся на другой бок, нечаянно толкнув в бок Алису (что-то пискнувшую во сне) и снова засопел. На становище таргов вновь опустилась тишина…
Утром дети проснулись от шума внизу, в становище. Мулька и Майка, подняв головы, поводили ушами, прислушиваясь и нюхали воздух. Первой поднялась Зуйка.
— Маммаланка!!! (Мамочка!!!) — вдруг испуганно крикнула она по-маргийски, на секунду забыв от испуга про космолингву. Пашка и остальные ребята мгновенно вскочили и бросились к палатке. На её месте была лишь серо-бурая куча щебня и мелкого песка, осыпавшихся с холма, на склоне которого зияла глубокая яма.
— Если бы мы были там, нас бы уже не было… — заметила Луана. — Хорошо, что основное снаряжение осталось в каре и рюкзаки были рядом с нами, за валуном…
— Хорошо, что нам было жарко в палатке и мы пошли спать наружу! — ответила Юлька. — Вот чего боялись форгары.
— Я его прибью! — Пашка уже рванул рукоятку бластера, но Луана схватила его за плечо и встряхнула.
— У тебя парализатор, а не боевой бластер!
— Очень жалко, что не боевой! — зло ответил мальчишка.
У Алисы буквально ноги подкосились от увиденного. Конечно бывало, что на неё покушались, но что бы вот так подло, во сне… Рядом кто-то всхлипывал. Это Зуйка, уткнувшись в бок Лу, тихо плакала от страха. Майка подошла к ней и осторожно лизнула девочку в щёку.
— А что в «катаканах»? — спросила Алиса.
— Сальмутал, — всхлипывая, ответила Зуйка.
— Зря, надо было мороин зарядить, — буркнул Пашка.
— И сальмутала хватит на эту гадость, — Луана, зло прищурившись, посмотрела на остатки палатки. — Зорнагов здесь нет, здесь звери пострашнее оказались… — резюмировала девочка.
Внизу, в становище был шум и гвалт. Посреди толпы таргов стояли шаман и К’рок. Последний решил, наверное, восстановить свой пошатнувшийся авторитет.
— Духи покарали нечестивцев, посмевших выдать себя за звёздных людей и хотевших лишить нас священного цветка! — громко вещал шаман. — И обманом завладевшие священными форгарами, которые пришли, чтобы принести племени счастье!
— Уж не ты ли со своим приблудным дружком подсобил духам? — Ю’рла ткнула шамана в грудь белоствольниковым посохом, таким же как у Ю’мы.
— Ты прогневишь духов, Ю’рла! — возмутился шаман.
— Стара я уже, всем злым духам Медалона давно на меня наплевать, а с добрыми я как-нибудь договорюсь, — ухмыльнулась женщина. — А детишкам ещё жить да жить…
Алиса попыталась разглядеть в толпе Ю’му. Девушка стояла в стороне, держа в руке посох и вытирала слёзы краем плаща.
— Ю’ма, — тихо позвала Алиса осторожно пробравшись кустами к краю становища (Ю’рла давно заметила ребят и незаметным для других таргов жестом велела им пока не высовываться). — Нас не было в палатке.
Ю’ма с удивлением посмотрела на ребят, а потом бросилась обнимать их.
— Какое счастье, малыши! Духи сберегли вас!
— Это К’рок, больше некому… — мрачно заявил Пашка.
— Да, больше некому, — подтвердила Ю’ма. — Сегодня я отведу вас к цветам, и к вечеру вы вернётесь домой, на станцию. Здесь вам оставаться опасно.
«Откуда она знает про станцию? Тут что-то нечисто…», — Алиса с удивлением глянула на девушку.
— Какую станцию? — переспросила она Ю’му.
— Я говорю, что вечером вы вернётесь к своим звёздам, в лоно Великой Матери, — торопливо ответила девушка, спохватившись.
Шаман снова было начал свою пламенную речь, но, пошатнувшись, чуть не упал с пенька, служившего ему трибуной. С пологого холма, на котором вчера стояла палатка спускались в сопровождении Ю’мы и форгаров Алиса и остальные ребята, целые и невредимые.
— Духи уберегли звёздных детей! — крикнула Ю’ма. — Духи справедливы и не карают без нужды!
— Духи не карают без нужды. А дети, наши они или родом со звёзд — невинные души, — Ю’рла погрозила К’року посохом (и видимо угроза была серьёзна, так как К’рок даже вобрал голову в плечи), а шаману плюнула под ноги. — Что б на тебя лесная курица нагадила, избранник духов!
— Она не боится шамана, — усмехнулся Пашка.
— С’хар — самозванец. Настоящий шаман — Ю’рла, она камлает и говорит с духами. Вернее, она не шаман, а таллуна, — объяснила Ю’ма.
— Кто? — переспросила Юлька.
— Таллуна, то есть ведунья. Шаман служит духам, так как они призывают его. А духи служат таллуну. В отличие от шамана таллун сам выбирает свой путь и долго учиться ведовскому искусству. С’хар лишь жуёт болотные грибы, да пытается гадать по облакам, да только всё криво и не тем местом выходит, — усмехнулась Ю’ма.
— А у Ю’рлы есть ученики? — спросила Юлька.
— Разумеется.
— Ю’ма, береги детей. Духи позволяют им взять цветок жизни, — Ю’рла подошла к девушке и положила ей руку на плечо, а потом дотронулась до лба.
— Ты её ученица! — догадалась Юлька. Ю’ма кивнула в ответ.
, , и
ещё 1 нравится это сообщение.
Сообщение отредактировал 7 января 2016 - 20:40
главная
Макси-фик "Огнецвет"
Уже и форгары замаячили на горизонте:)) Того и гляди мы подберёмся к ним поближе...))
